Angry fancy goldfish in pajamas
Название: Наследный принц Эребора
Автор: Towaristsch Mauser
Бета: Водолейс
Фандом: Хоббит
Размер: миди, 20к слов, закончен, дописывать не планирую.
Пейринг: Фили/Кили, Торин и др.
Публикация: запрещена
Категория: слэш
Дисклеймер: C миру по нитке - графоману фанфик.
Жанр: slave-fic, romance, angst, drama
Рейтинг: NC-17
Ворнинг: АУ, Смог не прилетал, временные и др. несоответствия. Мат, слэнг, порно, к прочтению не рекомендуется.
Краткое содержание: Кили считают полуэльфийским ублюдком и держат в подгорной тюрьме Эребора. Вытекающие последствия прилагаются.
Посвящается товарищу и верному другу Водолейсу, флагману отечественной металлургии. Спасибо, что теребила меня денно и нощщно, спасибо за вычитку и за то, что фик не остался заброшенным.
Написано тут на четвертый тур Хббт-феста на заявку:
"Фили/Кили, временной период – совершеннолетие Фили. Фили дарят на ДР некий подарок, предназначающийся только для взрослых. Рейтинг приветствуется, но не обязателен."
Спасибо всем, кто читал, подавал идеи и ждал/хотел продолжения.
ЧИТАТЬ ФИК«Его испугал взгляд Питера.
Это был взгляд короля, спаси меня, Боже, лицо короля - ярость, пылающая как солнце».
(с) С. Кинг
Фили никогда не любил собственные дни рождения.
Начиналось с того, что прадед говорил речь. Заканчивалось - тем же. Говорить Трор умел и любил. Сапфировые украшения покачивались в его бороде, эльфийское вино сияло в хрустальном кубке, тонкие нитки пузырьков тянулись со дна.
Еда стыла на столе.
- ... настоящий гном должен быть ответственным, серьезным, и держать в стальном кулаке все: дом, быт, жену, - прадед стиснул кулак, потрясая им, - а ты, Фили, я уверен, настоящий гном.
Фили кивал, поддакивал, изнывая со скуки. Ему не хотелось эльфийского вина, которое легко шибалов голову, отдаваясь потом болью, несильной, но неприятной. Ему хотелось выпить пива с кем-нибудь из парней из охраны, или с Торином. Но Торин чинно восседал одесную Трайна, держа в руке кубок. Легкая улыбка была на его губах, и долгая речь не тяготила его.
- ...и, таким образом, надеюсь, что ты достойно продолжишь династию Дурина в веках! За наследного принца! За Фили!
- За Фили! - воскликнули все, а виновник торжества, подняв кубок, отхлебнул немного, а потом махом опрокинул вино в себя - все, до последней капли. Сапфировые подвески колыхнулись в тонких косицах – такие же дорогие, редкие сапфиры, как в бороде Трора
Только эльфийский король, приглашенный в Эребор по случаю празднества, заметил тщательно скрываемую тоску и тонко усмехнулся, изогнув красивые губы.
***
- Больше никогда не буду пить эту дрянь! - простонал Фили, выползая на балкон. Торин рассмеялся и вышел следом за ним.
- Может, покуришь? - фыркнул Торин, доставая кисет.
- Ну уж нет, спасибо, - Фили попытался подышать свежим воздухом, но от него тоже мутило, и он, перегнувшись через парапет, повис бессильно, пытаясь унять головокружение и тошноту.
- Ну что, полегче не стало? - усмехнулся Торин, закрывая трубку от ветра, чтоб хорошо ее раскурить.
- Треклятые... эльфы с их пенной отравой! - Фили прислонился к колонне. - Нет, больше никогда.
- Трор просто обожает эльфов.
- Зато Траин - нет. И твой отец их терпеть не мог.
Фили кивнул - он не помнил родителей и знал только рассказы о них.
- Это твой праздник, - усмехнулся Торин, тоже не совсем трезвый, - получай удовольствие!
- Имел я такое удовольствие...
- Кстати говоря, - поднял бровь тот, - раз уж ты теперь совершеннолетний, то я хочу сделать тебе подарок.
- Ты же уже сделал, - Фили вскинул руку, любуясь широким тяжелым браслетом, - спасибо тебе.
- Это будет особый подарок, - Торин явно что-то замыслил, - хотел для себя оставить, но раз такое дело…
Фили потер лоб ладонью, посмотрел на Торина внимательно. Голова кружилась слегка, но слова Торина здорово заинтересовали.
- Ты ведь у нас еще девственник, - сказал тот с усмешкой, чуть приподняв бровь.
- Эй, - покачал пальцем Фили, - у меня есть девушка.
Торин всезнающе усмехнулся, а потом сунул руку за пазуху и вытянул оттуда связку ключей. Отсчитав нужный, он снял его с кольца и протянул Фили.
- И какую же дверь он отпирает?
- Пойдем, покажу. Это на одиннадцатом ярусе.
***
Фили с сомнением следовал за Торином, спускаясь все ниже и ниже в гору. У одиннадцатого яруса Эребора была дурная слава – здесь содержали преступников, не заслуживающих смертной казни. Так же здесь держали тех, кого не могли приговорить к пожизненному изгнанию из горы – тех, кто слишком много знал и мог навредить.
Охранялся одиннадцатый ярус с удвоенной силой, но Торина и Фили пропустили без вопроса – наследников Дурина каждый знал в лицо.
Торин остановился перед одной из дверей – шестой по счету от поворота, и кивнул на нее Фили. Тот, непонимающе уставившись наТорина, сунул ключ в замочную скважину, темную, забитую с той стороны.
Дверь с тихим скрипом отворилась, и они оба вошли внутрь, в небольшую комнату, освещенную весьма ярко – тут и там горели свечи, оплывая длинными, извилистыми потеками. За рабочим столом, склонившись над россыпью камней, сидел гном-ювелир. Услышав звуки шагов, он обернулся, резко поднявшись, сдвинул на лоб очки и с неприязнью уставился на вошедших. Фили оглядел его с головы до ног – от простой рабочей одежды, до темных, почти черных поблескивающих глаз, натолкнулся на его взгляд и замер, тронув Торина за плечо.
-Его зовут Кили, - сказал Торин, - он полукровка… и ты можешь делать с ним все, что захочешь.
Фили остолбенел. Он даже не почувствовал, как Торин, похлопав его по плечу, пожелал ему удачи.
Полукровка стоял, стискивая в пальцах ограненный аметист, от камней на столе - лучи рассыпались по стенам. Множество свечей горело слишком ярко, слишком ярко для таких слов и таких дел. Дверь хлопнула громко, словно отсекая его от остального Эребора, и
Фили выдохнул.
- Эээ… Кили? – облизнул он пересохшие губы.
Тот смерил его мрачным, исподлобья, взглядом, снял очки и отодвинул свой стул, будто снова хотел приняться за работу, но не рискнул сесть, оставив врага за спиной.
- Меня зовут Фили, - сказал Фили, чувствуя, что губы вновь пересохли – то ли от эльфийского вина, то ли от происходящего. Он не был уверен в том, что именно имел в виду Торин, сказав "делай с ним что захочешь". Но Фили точно знал, что не хочет сейчас играть ни в камушки, ни в расшибалочку, ни петь дуэтом. В голове слегка звенело.
- Тебе не скажется, что тут чересчур светло? –нервно выдохнул Фили, разглядывая свечи. Послюнив пальцы, он подошел и загасил одну над столом. Кили молчал, следя внимательно за его движениями, и отходил, когда тот оказывался слишком близко. Вскоре большая часть свечей в комнате погасла, и в полумраке Кили показался ему красивее, чем в ярком свете.
- Ты правда полукровка? - спросил Фили, разглядывая его редкую, невзрачную для гнома щетину. Придвинулся ближе и потянулся ладонью, чтоб потрогать.
- Нет, - зашипел тот, - я король Эребора, а ты какой-то мудак. Вали отсюда!
- Но…
- Вали, я сказал! – Кили ударил его по руке, невольно метнувшись к выходу, но далеко не убежал – мешала цепь на ноге, да и бежать было некуда. Фили заметил небольшую дверь, ведущую, видимо, в смежную комнату.
- Что там? Спальня? – он подошел ближе к полукровке, рассматривая его вблизи.
С интересом дотронулся до ворота его рубахи, заметив, как подрагивает кадык. Никогда еще никого не раздевал, даже Торин это понял, а теперь вот можно было попробовать. Фили уверенно взялся обеими руками, потянул с плеч засаленную рабочую жилетку с множеством карманов и отбросил ее в сторону. Кили прижался спиной к стене, обжигая его своим темным взглядом. Не смел поднять руку и оттолкнуть, ударить не смел.
- Не бойся, - пробормотал Фили, расстегивая на нем свободную рубаху. Под рубахой обнаружилась мускулистая грудь, почти безволосая, с плоскими темными сосками. Можно было потрогать, прикоснуться, наконец, к живому телу – никаких ухаживаний, свадьбы и муторни. И правда - подарок на совершеннолетие.
- Тебя что ли бояться, ублюдок! – сощурился тот, усмехнувшись, и ловко плюнул ему в лицо. Тут же получил по зубам и приложился виском о стену. Фили молча ударил его еще раз так, как учили – чтоб сразу повалить на землю и добить. Кили упал, распластавшись на полу, проскреб коротко остриженными ногтями по полу и задышал тяжело.
Придавив его коленом, чтоб не убежал, Фили попытался его раздеть, и, когда не вышло - рванул рубаху, попросту разорвав ее. Добрался до его соска и ткнул в него пальцем, вновь невольно облизываясь. Полукровка лежал, запрокинув голову, и посасывал разбитую губу. Кровь вперемешку со слюной скопилась в уголке рта.
- В спальню, - коротко скомандовал Фили, поднимаясь с него. Аккуратно расстегнул кафтан, пока тот поднимался. Длины цепи, приваренной к стене около дверного косяка, как раз хватало полукровке, чтоб спокойно сесть на кровать. Здесь, на взгляд Фили, было уже чересчур темно, а он все еще не успел разглядеть свой подарок как следует.
- Раздевайся, - велел он, принеся пару подсвечников, расставил их. И сам, аккуратно перекинув кафтан через спинку стула, начал стаскивать с себя штаны. Даже спиной чувствовал волнениеполукровки. Страха его не чувствовал, и это подстегивало.
Обернувшись, он заметил, что Кили, несмотря на свою браваду, послушно разделся и сидел на кровати, прикрывая ладонью член.
- Что мне сделать? – спросил Фили, приблизившись вплотную. Не вполне уверен был в том, что и как это делается, но не хотел и полукровке особого вреда причинять. Стер пальцем подсохшую кровь с его губ, ощутив, какие они теплые, эти губы. В темных глазах плескалось отчаяние.
- Выебать себя в жопу, - посоветовал тот таким тихим и задушевно-теплым голосом, что смысл дошел до Фили гораздо позже интонации. Он перехватил ладонью его рот, и задышал часто, стараясь успокоиться.
Больше не разговаривать с ним. Просто не разговаривать. Торин сказал, что с ним можно вытворять все, что угодно.
- Будешь сопротивляться или драться – тебе же хуже, - предупредил Фили, серьезно взглянул в ему в глаза, раскосые, словно у эльфа. Но, в отличие от тощих дылд, полукровка был куда привлекательнее – хорошо сложенный, широкоплечий, нормального роста. Красивый. Он сгреб в ладонь его волосы на затылке и уткнул его лицом себе в живот, и замер, ожидая, проверяя, что тот станет делать. Тот тихо подышал и прижался вдруг горячими губами, принялся целовать, вылизывая кожу. Спустился вниз к паху, и рука Фили, сжимавшая волосы, дрогнула, слегка ослабив хватку. Оказалось, что можно и так.
- И как таким соплякам, как ты разрешают трахаться? – заметил как бы между прочим Кили, тихо икнул, когда его ткнули носом в член, - эй, это был комплимент!
- Бери уже, - приказал Фили, вновь сильно стиснул его волосы.
- Я возьму, - согласился тот, слегка приободрившись, - тебе понравится, и ты отвалишь. Идет?
Фили не ответил ему, подхватил свободной рукой член и, оттянув шкурку, упер головку в неплотно сжатые губы. Посмотрел сверху вниз, и настойчиво пошлепал Кили по губам. Тот дышал сосредоточенно, но все же приоткрыл рот. Облизнувшись, он бросил быстрый взгляд на Фили, и вот этот взгляд возбуждал сильнее, чем вся ситуация. Не помогая себе рукой, полукровка забрал наполовину, неумело и неловко. Сохранить умное выражение лица с членом за щекой было сложно, но Фили теребил его, вынуждая смотреть в глаза – так было куда интереснее, чем просто впихивать член в теплые, податливые губы.
- Красивый… - пробормотал Фили, проводя пальцами по щеке, гладил его и почесывал за ухом инстинктивно, прерывисто дышал, глядя, как подрагивают ресницы полукровки. Рот у того был занят, и без его ехидных замечаний дело закончилось быстро – чересчур даже. Не успев распробовать даже ощущения, Фили кончил, всхлипнул, невольно пропихиваясь глубже, и Кили зафырчал, засопел, задыхаясь. Оттолкнув Фили от себя, он глубоко вздохнул и сплюнул на пол.
- Дорогу показать? – спросил полукровка, - или сам найдешь?
- Ложись, - негромко приказал тот, кивнув на кровать. Хотел рассмотреть его внимательно, потрогать, изучить.
- Вали, - рявкнул Кили, - надоел.
И не стал ложиться, пока его насильно не уложили, уткнув затылком в стык меж стеной и изголовьем. Он рванулся наверх, сжав кулаки, чтоб ударить – и остановился в последний момент. Не стал бить, и шумно вздохнув, опустился обратно. Стискивая кулаки, он замер, закрыв глаза, вздернул подбородок, открывая горло, с мягкой щетиной, почти беззащитное.
- Лежи смирно, - велел ему Фили, вновь касаясь пальцами соска. Интересно, что будет, если дотронуться до него, если покрутить в пальцах? Кили стискивал зубы и молчал - даже когда соска коснулись зубами. Но чувствовалось, как быстро, часто бьется его сердце, такое же пойманное, как и он сам. Хотелось успокоить его, сказать, что не будет обижать или бить его… но где-то в глубине души Фили понимал, что сможет ударить, если тот начнет сопротивляться. Безнаказанность развязывала руки, и никогда еще он не имел кого-либо настолько в своей власти.
Почувствовав, что полукровка возбуждается от его действий, Фили встал с него, чтоб видеть это целиком. Шлепнув его по рукам, чтоб не прикрывал низ живота, он с удовольствием отметил, что у него стоит. Не вполне уверенный, с чего лучше начать, Фили обошел кровать, разглядывая Кили, отчего-то только сейчас всерьез смутившегося.
- Раздвинь ноги, - велел Фили тихо, неосознанно потирая и стискивая ладони. Тот закусил губу и послушно развел ноги, несильно, ничего видно не было.
- Шире. Еще шире, - сглотнул он, заводясь не столько от того, что видел, а от того, как покорно Кили выполняет приказ. И, хотя сейчас уже можно было разглядеть все - от яичек, покрытых темными волосками, до туго стиснутой дырки, - Фили качнулся вперед и еще раз приказал: - Шире.
Полукровка лежал, невольно выгибаясь, отвернувшись лицом к стене. Будто его тут не было. Будто это не он сейчас делал.
- Знаешь что? – решил Фили. - Подтяни ноги к груди.
Едва сдерживая себя, полукровка подхватил себя под коленями и сделал то, что его просили.
Сердце словно замерло в груди, и время остановилось, их взгляды скрестились, и Фили заметил затравленное отчаяние, стыд, задавленный необходимостью подчиняться. С левой лодыжки свисала тяжелая цепь, металлически поблескивающая в свете свечей. Фили с интересом уставился на него, протянул руку, чтоб коснуться и погладить, но тут Кили сорвался.
- Так, на хуй! – отрезал он, едва не съездив пяткой ему по лицу, Фили едва успел отшатнуться от просвистевшей мимо лица цепи. Слетев с кровати, Кили принялся судорожно напяливать на себя свое застиранное шмотье, скулы у него были напряжены, на них перекатывались желваки.
- Я не закончил, - сказал Фили, ухватив полукровку за плечо.
- Да мне срать! – рявкнул тот, на щеках ровными пятнами вспыхнул румянец. И снова плюнул в него, хорошо так плюнул.
Дальнейшее Фили помнил смутно, плохо и стыдно – за себя стыдно. Потому что швырнул полукровку сначала об стену, потом на кровать, а тот не стал защищаться, хотя мог. Но вот то, как вошел насухую, отчего Кили хрипло вскрикнул, помнил прекрасно. Стены на одиннадцатом ярусе были толстые, и никто не мог слышать его криков, но в голос он не орал. Хрипел только и рычал, пытаясь вырваться, но не мог. Фили часто входил в него, уложив Кили на бок, сам держал его за ногу, вздернув так, чтоб удобно было. Тыкался губами в ухо, часто посапывая, но молчал, не говорил ничего. От напряжения и бьющей по мозгам злости на непослушного полукровку никак кончить не мог, двигался в нем уже свободнее, прижимая к стене.
- Кончишь ты уже, наконец?! – всхлипнул Кили неожиданно высоким и злым голосом и вновь стиснул зубы так, что те заскрипели, и от этого всхлипа наконец-то отпустило нервное напряжение. Фили прижал его к себе, обнял обеими руками, спуская сперму и блаженно ощущая, как она покидает его тело и изливается в чужое.
Кили молчал, мокрый, злой, горячий от возбуждения и напряжения, со лба у него тек пот, и Фили, сам взмокший и красный, гладил его по бедру и терся щекой о его плечо.
Где-то рядом раздались шаги, и Фили, нервно и прерывисто дыша, приподнялся, уставившись на вошедшего.
- Простите, что без стука, - сказал Торин, и словно споткнулся взглядом о них обоих – мокрых, красных, с остатками еще не схлынувшего возбуждения.
- Что? – не очень-то почтительно рыкнул Фили, а Кили, поймав взгляд Торина, закрыл лицо ладонями.
- Н-нет, ничего, - проговорил Торин, чуть потряс головой, чтоб прогнать наваждение, - время уже позднее. Я хотел бы вернуться вместе с тобой.
Фили поразмыслил и кивнул дяде.
- Подожди снаружи, сейчас я оденусь.
Тот понимающе кивнул и вышел.
- Кили, - фыркнул он, проведя ладонью по его волосам. Тот уже натянул на себя одеяло с головой и не отзывался.
Фили просунул руку под одеяло и провел рукой его по щеке, по уху и шее, слегка подрагивающей и влажной от пота.
- Скажи мне, что ты сейчас свалишь, и я больше никогда тебя не увижу, - глухо отозвался тот.
- Нет, - улыбнулся Фили, разглядывая ключ, - наоборот. Теперь ты мой.
***
- Торин, - потянулся Фили к его рукаву, пока они поднимались наверх. – Торин, а почему его держат в Эреборе?
- Потому что полукровка, - фыркнул тот мрачно, не поворачивая головы.
- А что такого опасного в полукровках? Почему его не изгнали на Север? За ним ухаживают? Такая чистая камера…
Торин не ответил, только сфыркнул, шагая по лестнице. Явно не был настроен сейчас общаться, и бестолку было его теребить. От него все еще пахло спиртным, но уже значительно меньше, да и вообще он выглядел так, словно опьянение спало.У самого Фили в голове изнутри все еще колотили и звенели мелкие молоточки – то ли от вина, то ли от произошедшего.
- Торин, - окликнул он еще раз, когда они уже поднялись к своим покоям.
- У меня голова болит, - отрезал тот, - спокойной ночи, Фили.
- Спокойной ночи, дядя, - выдохнул Фили, ткнул его кулаком в плечо, и на лице Торина все же появилась сдержанная, но слегка взволнованная улыбка.
***
Небо сгустилось, словно сжалось до черноты – как всегда перед рассветом. Фили стоял на балконе, смотрел в сторону эльфийских лесов. Больше знал, где они находятся, нежели видел.
Скоро рассвет, а он никак не мог уснуть – постоянно поднимался, хлебал из кувшина, но от холодных воды в кишках лучше не становилось, и сердце начинало биться сильнее и настойчивее, гнать разжиженную водой кровь по венам. По мере того, как отходило приятное послевкусие после всего этого, жаркого, горячего, захватившего тело, совесть разбухала, раздувалась как змея, и душила, гнала прочь сон и спокойствие.
В темноте спальни оставаться с совестью наедине было невозможно, поэтому он и вышел на балкон. Улегшись на каменную скамью, он вытянулся во весь рост и уставился на звезды. Надо было дождаться хорошего настроения у Торина и допытатьсякак следует. Узнать, откуда взялся полукровка, кто он, откуда.
И еще… надо было извиниться.
Фили нервно сглотнул, покусывая себя за палец, и заснул наконец.
***
- Привет, - проговорил Фили, заходя в комнату. Толкнул ногой дверь, чтоб та захлопнулась за его спиной, потому что руки были заняты. За рабочим столом было пусто, и свечей горело всего штук пять. Фили встревожено оглянулся, поставил небольшой бочонок с пивом на стол, метнулся в смежную комнату и замер на пороге.
Кили валялся на кровати, закинув ноги на спинку, и читал. Вначале делал вид, что не замечает его, но Фили видел, что он уткнулся взглядом в одну точку на странице и не перелистывает ее.
- Привет, - сказал Фили еще раз.
Кили поглядел на него, смерил обжигающим взглядом и отвернулся к стене вместе с книжкой. Одет он был, как капуста – поверх рубахи красовался растянутый свитер, безрукавка и еще одна жилетка. Фили фыркнул, сдвинул какие-то бумаги и записки с невысокой тумбочки, нечаянно смахнув половину на пол. Недовольно фыркнув, он положил на тумбочкузавернутый в тряпицу пирог, коробку с эльфийскими сладостями и кулек с виноградом.
Кили читал, не оборачиваясь. Даже страницами шуршал.
- Ты есть хочешь? – поинтересовался Фили, - я тут принес.
Тот фыркнул громко и насмешливо. И больше не издал ни звука.
Фили принялся ходить по комнате, разглядывая все, что плохо лежит. На стеллаже, занимавшем всю стену, было несколько полок, забитых до отказа множеством вещей – так же, как и в другой комнате, но здесь, в спальне, вещи были более личными. Например, футляр для скрипки на одной из верхних полок. Фили потянулся за ним, отметив, что на нем вовсе нет пыли. Раскрыл его и посмотрел на скрипку, погладил полированный бок.
- Ты пришел меня накормить? – издевательски спросил Кили, не выдержал и обернулся все-таки.
- Вдруг ты голоден.
- Нет, я сыт, спасибо. Оставь еду и проваливай, – он недовольно уставился на Фили, но потом опять отвернулся.
- Ты играешь?
- Положи и вали отсюда. Я сказал, - Кили не выдержал, резко поднялся и подскочил к нему, захлопнул футляр и выхватил из рук. – Вали отсюда!
Фили стиснул его предплечье, упругое и крепкое, потянул к себе, едва не ткнувшись носом в щеку.
- А, - выдохнул Кили злобно и оскалился, - у нас продолжение вчерашнего? Так я и знал.
- Не дергайся.
- Не дергаться? Может, лучше врежешь мне, чтоб я потерял сознание и не смотрел на твою поганую рожу?!
- Я хотел извиниться, - выдохнул Фили, и, схватив его за плечи, развернул лицом к себе. Посмотрел глаза в глаза, тихо дыша. – Прости меня.
Кили сощурился и со всей силы врезал ему под дых. От удара и неожиданной боли Фили охнул и отшатнулся к стене, едва не посшибав полки. Пытаясь продышаться, он согнулся пополам и закрыл глаза.
Прозвенела по полу цепь, скрипнул деревянный настил - Кили опять улегся на кровать, по-хозяйски закинув ноги на спинку, и трескал виноград прямо с кисточки. Делая вид, что он не замечает Фили, он вновь уставился в книжку.
- Послушай, - проговорил Фили, уселся рядом с ним и, потерев ладони, начал говорить негромко, - то, что было вчера, я, конечно, не хотел бы повторять.Ну повторять так, как это было вчера. Но я думал о тебе…
- На примеси приходится порядка одной сотой основного металла, - сказал Кили, не поднимая глаз, - удалять их рекомендуется рафинированием. Однако…
- Это не должно было произойти вот так, - выдохнул Фили.
- Однако! – заорал Кили, перекрикивая его, - однако не следует думать, что рафинирование невыгодно! Стоимость драгоценных металлов, извлекаемых, например, из меди, полностью окупает все затраты на процесс! Вали отсюда, ты меня достал!
Фили поднял ладони, поднимаясь с кровати. Вышел из комнаты, бросив на него взгляд, но Кили, обернувшись, напряженно глядел на него.
- Слушай, - спросил Фили неуверенно, - а может, ты пива хочешь? Я ж принес.
- Может, и хочу, - буркнул вдруг Кили. –Давай сюда свое гребаное пиво.
***
Бочонок с гребаным пивом поставили на большой ящик, подвинув его поближе к кровати. Кили вытащил из тумбочки две кружки – одну деревянную, другую железную, и, дунув в каждую по очереди, протер изнутри рукавом рубахи.
- Сто лет не пил пива! – задышал он шумно, отвернул краник и подставил кружку под бьющую пенную струю. Зажмурился, принюхиваясь к тонкому пивному духу, наполнившему комнату.
- Почему?
- Потому что от пива я зверею! – зарычал тот, сверкнув глазами. Коротко прикоснувшись губами к краю кружку, словно целуя, он запрокинул голову, хлебая пиво крупными глотками. Пена потекла по щетине, прочерчивая дорожку к кадыку и ниже, за ворот рубахи. Выхлебав кружку разом, словно на спор, он отставил ее и вытер рукавом пенные усы.
- Раз в год, - проговорил он, передразнивая кого-то, - в День Дурина можно… Тьфу!
- Раз в год? – поразился Фили.
- Да. Ну как ты, блядь, думаешь, зачем пленникам пить пиво? Это обязательно для их жизнеспособности? Держи кружку. А с чем пирог?
- Думаю, нет, не обязательно, - хмыкнул Фили, - пирог с сыром.
- Давай его сюда. С сыром… он вкусный хоть?
И, не дождавшись ответа, он разломил пирог пополам, протянул одну половину Фили и принялся жевать, кроша на постель. Потом налил себе еще пива и принялся пить его уже медленнее, смакуя вкус – кисло-сладкий, пряный, терпкий.
- Мало пирога принес, - фыркнул, не особо сетуя. – А пиво хорошее. Никогда еще не пил такого. Да еще и не разбавленное.
- Его слабо фильтруют, оно хранится мало, портится быстро, - сказал Фили, - зато вкуснее.
- Да я уж понял, что вкуснее, не тупой. И ты вот так вот запросто взял бочонок пива, чтоб выпить его с каким-то занюханным преступником, - Кили обернулся к нему и посмотрел внимательно, - и тебе его дали, и никто ничего не сказал?
- Конечно, - пожал плечами Фили, не вполне понимая, почему тот спрашивает, - это же всего лишь пиво. Новое наварят.
- Новое наварят… - фыркнул тот, отвернувшись, - охуеть. Может, у тебя еще и курить есть?
Фили хмыкнул, ничего не сказав. Но, под внимательным и взволнованным взглядом Кили, он сунул руку за пазуху и достал трубку: дорогую, личную, сделанную на заказ – с длинным мундштуком, чтоб было приятно курить и наслаждаться хорошим табаком. Кили смотрел на него, не спуская глаз.
- Курить нам вообще не разрешают, - сглотнул он, - говорят, что душно будет. Вранье. Вентиляция здесь хорошая.
- На, - буркнул Фили, - кури.
Он вручил ему кисет с табаком и длинные самогарные спички в тряпице – одну из последних новинок, которую не одобрял никто из старших.
- Это чего, - Кили уставился на спичку.
- Чиркни о подошву, она загорится.
Кили состроил удивленную гримасу, но так и сделал, набив трубку. Прикурил и откинулся к стене, полуприкрыв глаза и зажмурился, выдыхая дым и принюхиваясь к его аромату. Фили молча пил пиво, отщипывая оставшиеся виноградины. Тоже прикрыл глаза и дышал дымом, раз уж не удавалось курить самому.
- Ты не такой уж мудак, - заявил Кили, держа трубку в ладони, - но можешь не смотреть на меня, я больше не собираюсь спать с тобой.
- А если я тебя не спрошу? – поинтересовался Фили, поглаживая его бедро под грубой плотной тканью.
- Тогда хуй я с тобой разговаривать буду, - сощурился Кили, наблюдая за ним из-под полуприкрытых ресниц. – Или голову тебе цепью разобью. Мне терять особо нечего. Надоел ты мне.
Фили замолчал, продолжая поглаживать его по бедру, забираясь ладонью выше, под свитера-жилетки. Оба делали вид, что ничего не происходит – Кили курил, Фили ласкал его.
Потеребив пуговицу, он легко расстегнул его штаны, сунувшись туда ладонью и осторожно погладив полувставший член. Получалось, что Кили было приятно его общество, и он врал про «надоел». Конечно врал, подумал Фили. Сидеть целыми днями в одиночестве под горой, не разговаривая ни с кем – то еще удовольствие.
Кили вытряхнул сизый пепел прямо за кровать, снисходительно и сердито поглядывая на него, и, когда Фили стиснул член особенно крепко, прижимая большой палец к головке, он вдруг обвел мундштуком губы и проговорил тихо.
- Отсоси мне.
Фили посмотрел на него хмуро, но тот отложил трубку в сторону, и, накрыв его пальцы своими, ухмыльнулся. В черных глазах плясали отблески огонька свечи.
- Отсоси. Чего тебе стоит? – усмехнулся он, - может, даже понравится…
- Нет, - гордо поднял голову Фили, отстранившись от него. Уселся в углу кровати и принялся потягивать пиво.
- Пффф… не больно-то и хотелось! – вскинулся Кили и, выбив крышку бочонка, перелил остатки пива в кружку.
В наступившей тишине слышно было только как он глотает пиво, жадно и нетерпеливо. Фили молчал, потому что если что-то говорить – то это настаивать и ссориться, а ссориться – это драться и уходить, а уходить он не хотел. Наверху его будут поздравлять те, кто вчера не успел, к тому же гости из Железных Холмов сегодня будут праздновать, и все это было так невообразимо скучно.
- Хер с тобой, - выдохнул нетерпеливо Кили и обернулся, даже не стерев пену с носа и усов.- Давай, ты мне, а я потом тебе. Идет?
Вместо ответа Фили потянул его на себя, ткнулся губами в его заляпанный пеной нос и, слизнув ее, прижался губами к его рту. Кили застонал вдруг, явно не зная, что делать, но потом послушно приоткрыл губы, впуская его язык. Поцелуй вышел неумелый, неловкий, и оба сопели и пыхтели, пытаясь вдохнуть воздуха, не прерываясь, и если бы кто увидел это со стороны, то посмеялся бы.
- Круто, - выдохнул Кили, наползая и усаживаясь на колени лицом к нему, - так мне нравится больше.
- Я возьму у тебя, а ты пососешь мой, - решил Фили, обхватывая его за бока, - а потом я тебя трахну.
- Нет! - фыркнул тот, теребя пуговицы его кафтана.
- Да, - сказал Фили, и, устав пререкаться, вновь потянулся губами к его рту.
Целовался Кили как вампир - впиваясь жестко и разбивая тонкую кожу губ, но это было приятно, и от нехватки воздуха кружилась голова.
Кили извернулся, прижавшись спиной к спинке кровати, развел ноги, обхватив его бока - вновь прозвенела тяжелая цепь. Задрав свои свитера-рубахи, он охотно расстегнул штаны и вытянул свой член, такой же, как у самого Фили, только у основания покрытый темными курчавыми волосками, а не светлым жестковатым пушком.
- Бери, чего смотришь, - ехидно усмехнулся он, чуть качнув бедрами. Фили неуверенно погладил его, провел пальцем по головке, размазав смазку, а потом слизнул каплю с пальца. Вкус не показался противным - чуть солоно, но как и у него самого. Фыркнув, Фили склонился и взял в рот, плохо представляя, что именно надо делать, осторожно обхватил губами и пососал.
- Нравится?! - мстительно хохотнул Кили, сцапав Фили за косички у висков, и потянул на себя, вынуждая взять глубже.
Зажмурившись от стыда, он принялся скользить губами, плотно прижимая их, головка упиралась в небо, и самым приятным в этом занятии было то, как сладко вздыхал Кили, явно получая удовольствие. Надолго его не хватило – всхлипнув и зажав его уши ногами, Кили кончил ему в рот, не позволяя отодвинуться.
- Глотай, чего смотришь, - нагло ухмыльнулся Кили, - не отравлено.
И, протянув ладонь, нежно погладил его по горлу, улыбнувшись, и сморгнул так ласково и приветливо, что Фили не сдержался, сглотнул и замер, чувствуя, как его чешут за ухом. Сплюнув себе на пальцы, Фили сунулся меж ног Кили.
- Эй! - вскрикнул тот, пытаясь отодвинуться, - не было такого уговора.
Фили не стал слушать, стараясь приласкать так, чтоб ему понравилось, но Кили стискивал ноги, рычал и трепал его за ухо.
- Послушай, - зашипел Кили, - попробуй себе палец в задницу сунуть.
- Мммм?
- Это больно, блядь. Задница не для этого.
И, пока Фили раздумывал над этой сентенцией, его опрокинули на спину и потянули вверх кафтан. Лизнув обнажившуюся полоску кожи, Кили быстро справился с его ширинкой и жадно прижался губами. Посасывая член, он вновь, как и вчера, поднял на него взгляд - горящий и темный, как подгорное пламя. Наблюдал за его реакцией. Следил. Стиснул ладонью яйца - вначале несильно, потом крепче, дождавшись стона. И замер, вынул, прижав к щеке, дразняще облизнулся.
- Продолжай. Пжлстааа... - всхлипнул Фили, подался вперед. Тот, ухмыльнувшись, продолжил, плотно припечатав ладонь к его животу.
Надолго Фили не хватило - попытавшись прижать его вплотную к себе, он вдруг застонал, резко рванул его за волосы и кончил, зажмурив глаза.
- Интересно... - хмыкнул Кили, метко сплюнув в угол, - отчего это так приятно?
Фили не мог сейчас ответить, он только шумно и неровно дышал, раскинувшись на кровати, как будто свалился с большой высоты.
- Тебе... нравится? - сглотнул он набежавшую слюну. Кили плюхнулся рядом, почти вплотную, позволив себя поцеловать - жарко, влажно, с солоноватым привкусом спермы, прижимая пальцы к щекам.
- Нравится, - фыркнул он, - у тебя нравится. Ты забавный, пищишь смешно. "Аах! Аах!"
Фили смутился, обвел пальцем его рот. Расцарапанные щетиной губы припухли от поцелуев.
- А когда тебе сосут, понравилось?
- Спрашиваешь! Если б я мог себе сосать, я б на тебя и не посмотрел!
Фили сердито дернул его за волосы, потом сгреб и прижал к себе.
- И как я раньше без этого жил! - выдохнул тот. – Работаешь, дрочишь, спишь. Скукота.
- А тебя никто... ты ни с кем?
- Неа. Этот хмырь с квадратной челюстью, который вчера с тобой приходил, хотел, наверное.
- Его зовут Торин, - машинально поправил Фили.
- Да хоть Дурин Первый, мне посрать, - непочтительно сфыркнул Кили. - Я их всех ненавижу. Ты же тоже его потомок?
Фили кивнул, стараясь удержать его около себя.
- Тебя я тоже ненавижу, если что, так что не обольщайся особо, - зыркнул на него Кили, - терплю сейчас только потому, что ты ахаешь забавно и мне отсосал.
Фили застонал, накрыв глаза ладонью, но Кили уже понесло, он вцепился ему в отворот кафтана.
- Что, смотреть на меня не хочешь? Чего я вам всем, блядь, сделал?! - встряхнул он Фили, - чего во мне такого плохого?!
- Ты же полукровка, - отозвался тот, - значит, так положено.
- Охуеть теперь! - Кили вскочил, подтянув штаны, и забегал по комнате, - полукровка! Какая хуйня!!!
Фили не знал, что ему ответить и сказать. Он никогда не думал, что старшие могут сделать что-то неправильно. Нет, ну, конечно, прадед с дедом были скучными, как сто раз прочитанная книга, но они все делали правильно. Эребор процветал.
- Нет, ну ты посмотри на меня! - рявкнул Кили, съездив ему по щеке, - посмотри! Я похож на эльфа?!!
- Да, - сказал Фили.
- Че да, че да?! Ты эльфов видел вообще, наследничек Дурина?
Он подбежал к стеллажу и принялся перерывать книги и листы бумаги, пока не нашел потрет в полный рост и ткнул им в лицо.
- Смотри, блядь, вот это полуэльф! И потом посмотри на меня.
Фили послушно посмотрел на изображение Лорда Элронда - высокого, прекрасного, и что-то вдруг царапнуло по сердцу. Не сам Элронд, и не то, как он был изображен, а уж больно знакомый лист бумаги.
- Ну что?! - бушевал Кили, - похож? Похож?!
- Он же получеловек, - выдохнул Фили, - а не гном. Хрен тебя разберет, Кили.
- Ах так? - оскорбился тот, - хрен разберет, давайте посадим от греха подальше? Знаешь что? Вали отсюда. Да, да, вали, пиздуй, уебывай!!!
Фили не хотел уходить так рано, но Кили запустил в него деревянной кружкой, и схватился за железную.
- Ладно, - фыркнул Фили и, застегнувшись, пошел на выход. На пороге он обернулся, скользнув взглядом по Кили, но тот мрачно вытолкал его за дверь.
***
- Ты опоздал, - буркнул на него Фрар, когда Фили, наскоро перепричесавшись, прибежал в зал.
- Фрар, не будь занудой, - попросил Фили, усаживаясь на свое место, - ты думаешь, это кто-нибудь заметил?
- Кто-нибудь! – фыркнул тот в бороду, но больше ничего не сказал. Фили, конечно же, помнил про все свои обязанности, но хорошо, что Кили его выгнал – иначе бы он бы он совсем не успел.
Фили весь вечер ждал удобный момент, чтоб подлезть к Торину с кучей вопросов, самый важный из которых звучал: "Подскажи, как правильно долбиться в задницу, чтоб не было больно?"Но Даин взял речь и долго говорил, говорил, говорил, что-то о походе на ЭредМитрин, Серые горы, потому что орки и гоблины расплодились там бессчетно, а Трор, поддакнув ему, сел на своего любимого конька и начал вспоминать про давнюю потерю Казад-Дума и то, что его обязательно следовало отбить у орков. И тут Фили почувствовал, что все взгляды скрестились на нем и Торине. Он сморгнул, но ощущение не пропало. И Торин пришел на помощь, выручив его:
- Господин мой Трор, - поднялся и сказал он негромко, но торжественно, - для меня честью будет повести войско на Казад-Дум, чтоб отомстить проклятым оркам и вернуть наши земли.
И все разговоры окончательно стихли, впервые за много лет речи Трора возымели подобный эффект. Фили тоже поднялся с места, всем своим видом показывая, что полностью согласен с Торином.
- Сражаться за наши земли - честь для меня, - сказал он негромко, и взгляд Траина потеплел.
И разговоры потекли все вроде бы те же, но что-то неуловимо изменилось в них, вместо печали об утраченном звучали иные слова, и с каждым словом Фили понимал, что пристать к Торину сейчас с вопросами про трахлю - опасно для здоровья.
***
На следующее утро Фили никто не разбудил, и он проспал аж до самого полудня. Оказывается, Торин уехал провожать Даина и хотел взять его с собой, но Фили позорно проспал и утренний сбор, и прощание с гостями - все проспал.
Кроме Торина, никто не мог ему помочь и подсказать - не деду же с прадедом задавать такие вопросы... И если бы это была девушка, то можно было бы допросить знакомых ребят - но в таком деле никому нельзя было доверять.
Вообще, дело с Кили никому нельзя было доверять. Подумав так, Фили взял ключ и оттиснул его в воске - чтоб был на всякий случай.
И, подхватив собранную снедь и бочонок пива, он потопал вниз, на одиннадцатый ярус, не догадываясь о том, что его подозрительную активность легко можно заметить.
Странное дело, думал Фили, пересчитывая ступени, ведь все знают, чем отличаются мужчины от женщин, и что давно существует устойчивая угроза - "выебу в жопу". Значит, все не просто так, к тому же, с его-то стороны все было замечательно. Но неужели "выебать в жопу" - только лишь карательная функция? Неужели никак нельзя так, чтоб приятно было всем?
***
- Привет, - с мрачной усмешкой сказал Кили, сидя за столом и держа в руках свою скрипку. И, пока Фили расставлял еду, он наигрывал какую-то назойливую, не самую приятную мелодию.
- Что это ты играешь? - невольно отвлекся тот.
- Не знаю, - пожал плечами Кили, - это твои мысли, спутанные и бестолковые. Похоже, правда?
Фили пожал плечами, отступил от него, но тот поднялся и принялся ходить по пятам, не прекращая играть. Понимал, видимо, что Фили не станет ничего предпринимать, чтоб случайно не расколотить инструмент - и наслаждался тем, как он не находит себе места.
- Прекрати! - не выдержал Фили, - ты чего-то хочешь?
- Может быть, да, - Кили провел смычком по струнам, - а может, и нет, - резко прервал звук.
- Так скажи и перестань, пожалуйста, пиликать. Или ты не умеешь нормально? - заподозрил Фили.
Тот оскорбился до глубины души, и, прикрыв глаза, начал играть прилично. В этот момент Кили выглядел особенно хорошо: сосредоточенный, почти серьезный, но не грустный, и Фили, усевшись прямо на стол, с удовольствием смотрел и слушал, как он играет.
- Все! - объявил тот внезапно через пару минут, резко оборвав мелодию, и положил скрипку в футляр, - надоело. Чего ты там мне принес?
- Пиво, еду и табак. Трубку я тоже захватил.
- Спасибо, - хмыкнул Кили, - правда,Хлои ее в четверг отберет, но все равно спасибо.
- Хлои?
- Начальник охраны, - пояснил Кили, - в четверг у меня банный день, не приходи, кстати. Может, он даже поведет меня в общую баню мыться, хорошо бы... правда, комнату всю обшмонает так, что будь здоров.
- Почему это в общей бане хорошо мыться? - сощурился Фили.
- А ты подумай сам, сколько там мужиков, - ухмыльнулся Кили.
- Я ходил в баню с Торином, - хмыкнул тот, - не заметил в этом ничего особенного.
- Это потому что у вас в штанах вообще ничего особенного нет, наследнички.
- Да у тебя самого прям как будто Молот Гнева! - обиделся Фили, - и чего ты мне тогда заливал вчера, что ты еще ни с кем и никогда? А ты, оказывается, в баню ходишь!
- Уже пошутить нельзя, - фыркнул Кили, запихивая в рот крупный эльфийский виноград. - Эх и нравится мне тебя злить, ты смешной такой сразу.
Он поднял взгляд, но Фили всерьез обиделся и замолчал. Кили нехотя поднялся и подошел к нему, обнял за шею.
- Съешь виноградинку, - сказал он, тыча ею в губы Фили, - съешь, смотри какой он сочный и спелый. Ну же!
Фили отвернул голову, надменно вздернув подбородок, и Кили, зажав виноградину в зубах, потянулся к нему вновь, заползая на колени. Фили фыркнул, но отстраняться не стал, ягода треснула у него на губах, и он невольно приоткрыл рот, слизывая сок. От этого вкуса и близости Кили у него в голове все сладко зашумело, застучало. Тот впился в него поцелуем, настойчиво и уверенно, умудряясь одновременно жевать, и пребольно укусил за губу, а Фили едва не поперхнулся скользнувшей в горло косточкой.
- Ты доешь, - просипел Фили, откашлявшись, - а потом все остальное.
- Ладно, - не стал сопротивляться тот, но потом обернулся к Фили, - думаешь, ко мне раньше охранники не приставали, что ли?
- И что ты делал?
- Что делал, дрался, - выдохнул Кили, - Хлои стучал. Стыдобища, конечно, начальнику стучать, но если б не он, я б не справился.
- А мне почему дал? - выдохнул Фили, взяв его за руки.
- Потому что вы меня с этим вашим Торином за яйца взяли. Хлои сразу сказал, что в это дело он лезть не будет, и препятствия Торину устраивать ему не по чину. - Кили отвернулся, плотно сжав губы, - да еще и настойчиво посоветовал не сопротивляться. Я этого Торина ненавидел заранее и все думал, что я с ним сделаю, а он, скотина такая, тебя привел. Я растерялся.
- Кили, - выдохнул Фили, заметив его поблескивающие от злости глаза. Потянул Кили на себя, ткнулся носом ему в ухо и зашептал тихо:
- Ты мой... ты мой теперь, никому не отдам.
- Очень лестно! - выдохнул тот, стискивая его шею, - я бы хотел быть своим собственным.
- Я постараюсь, - сказал Фили, и Кили отодвинулся и посмотрел ему в глаза недоверчиво, - я что-нибудь придумаю.
- Хочешь снять с меня эту хрень? - Кили потряс ногой, чтоб цепь зазвенела.
- Да, - кивнул Фили, - это несправедливо, ну, то, что с тобой случилось. Я что-нибудь придумаю.
- Ну вот, - фыркнул Кили, - а я-то всю ночь разрабатывал план, чтоб взять тебя в заложники в обмен на Аркенстон.
Фили пораженно уставился на него, но Кили рассмеялся и потянулся к бочонку с пивом.
***
- Я много думал, - сказал Кили, разомлев от пива, и, сыто погладив себя по животу, потянулся к чистым листам, стопкой лежавшим на одной из полок.Взял прессованный стержень угля и принялся что-то набрасывать уверенными, четкими штрихами. Фили подтянулся ближе и невольно потер уголок рта - на рисунке красовался он сам. Пусть Кили рисовал очень схематично, но узнаваемо. Однако Фили смутило не это, его смутило, что Кили нарисовал его голым, лежащим на боку, и с бодро торчащим членом.
- Похож? - усмехнулся он, сузив глаза, и оглянулся на Фили.
- Похож, - согласился тот, и Кили расплылся в довольной улыбке.
- Вот так ты и спишь по ночам, - хмыкнул тот, - тихо дрочишь в простынку. Но речь сейчас не о том.
Фили смотрел на него, не отрываясь, словно между ним и Кили тонкую нить протянули, тонкую, но прочную, какмифрил. И вот каждый вздох того, каждый взгляд дергал за эту нить, раздавался тихий звон, заставляя сердце сладко сжиматься.
Кили вновь взялся за уголь, пририсовывая рядом еще одного гнома, тоже лежащего на боку, но вверх ногами по отношению к Фили. Добавив несколько размашистых линий, Кили торцом ладони случайно размазал половину рисунка, превратив его в черное пятно.
- Схема ясна, уважаемый? - усмехнулся Кили, вздернув бровь и поглаживая себя по редкой щетине на подбородке, - одобряете ли вы разработанную концепцию?
- Одобряю, - облизнулся Фили, не сводя с него глаз, - одобряю.
- Добро, добро, - важно закивал Кили, а потом не выдержал и расхохотался.
***
- Ты давай головой к спинке, - скомандовал Кили, - только разденься полностью.
- И ты, - Фили обнял его за талию, чмокнув в перепачканный углем нос.
- И я, и я, - тихо фыркнул тот, нетерпеливо рванул на нем кафтан. Посапывая и фырча, они раздели друг друга, и Фили охотно улегся на кровать, вытянувшись во весь рост.
- Как у тебя только фантазии хватило такое придумать, - засопел он, закрыв глаза смущенно.
- Ха! Ты думал! - Кили плюхнулся на кровать, уткнулся ему своим возбужденным членом в лицо, одновременно поглаживая по низу живота. И все это было так развратно, Фили себе такого и представить не мог, когда ночью лежал без сна. Представить не мог, но вот, пожалуйста! Не размыкая глаз, он приоткрыл рот, ощущая, как член охотно тычется внутрь. Кили дразнил его поначалу, лишь водя языком по всей длине, но, не выдержав, тоже принялся сосать, жадно и охотно. Это был сплошной отлом головы, и Фили невольно принялся повторять его действия, плотно обхватывая губами, прижимаясь языком. Кили глухо выл и стонал от удовольствия, и сердце бешено колотилось в груди.
Кончили они тоже почти одновременно, постанывая и пыхтя.
- Ммм, ты сладкий, - забормотал Кили, высасывая остатки спермы, и Фили чуть ума не лишился.
- Иди сюда... - хрипло позвал Фили, обессиленный и расслабленный.
Кили, нездорово и хитро блестя глаза, развернулся, подполз к нему и облизнул припухшие губы:
- У меня есть еще одна концепция, - прошептал он, взяв ладони Фили в свои и целуя их жадно.
- Какая же? - тот дышал глубоко и шумно.
- Сейчас расскажу, - выдохнул он, и еще разок нежно чмокнув его пальцы - каждый по очереди - вытянул вверх его руки.
Фили не подозревал ни о чем, пока не щелкнул замок.
- Эй! - воскликнул он, дернув руки, - что это еще?
- Тише, тише, - ухмыльнулся Кили, соскользнув на пол, - тебе понравится. Наверное.
Фили вывернул шею, чтоб увидеть, чем он занимается, но тут загромыхала цепь, и на грудь лег холодный металл. Упершись ногой в стальную раму кровати, Кили затянул цепь потуже, и дыхание перехватило в груди.
- Не очень-то надежно, - оценил он, похлопав Фили по плечу, - но нам с тобой хватит, верно, наследничек?
- Пусти! - рявкнул на него Фили, напрягся, пытаясь освободить руки.
- Пусти! - гнусаво передразнил его тот, а потом тоже нахмурился, - хер тебе за щеку.
Он уселся ему на грудь, пониже цепи, и уставился сверху вниз, упираясь ладонями ему в плечи:
- Нравится?
- Нет, - сказал Фили, - пусти меня.
- А мне нравится, - сообщил Кили, сощурив глаза в щелочки, склонился и цапнул сосок зубами. Надавил клыком, едва не прокусив насквозь, и Фили дернулся, едва не перевернув кровать.
- Тихо, - Кили погладил его по щеке, - все равно ты, мудила, в лучшем положении, чем я тогда. Ты не обязан давать добровольно. Впрочем, ты все равно мне дашь.
Сказав так, он опустился на Фили и принялся ласково почесывать светлые, чуть жестковатые волосы на его груди.
Фили молчал, дыша глубоко и часто, внутри все переворачивалось от боли и обиды. Сам дурак, конечно, разве можно было доверять...
- Расслабься, - шепнул Кили, попытался поцеловать его, но Фили сжал челюсть и отвернулся. Кили почесал его за ухом, но Фили на него не смотрел. Крупные бицепсы на его руках были напряжены, и спинка кровати не могла долго сопротивляться.
- А все равно ты сладкий, - забормотал Кили, целуя его в теплую ямочку меж ключиц. Фили обиженно дернулся и зарычал на него.
- Я бы весь день по тебе ползал, - сообщил Кили, покусывая его сосок, - но надо спешить.
Неохотно оторвавшись от него, он потянулся к стеллажу и стянул с него какую-то склянку. Открыв крышку, он сунул туда пальцы, и по комнате поплыл запах отработанного масла - таким поливали детали точильного, к примеру, станка, чтоб не перегревался. В камере Кили не было точильного станка, но удивляться не приходилось. Фили поморщился от резкого запаха и дернулся сильнее.
- Лежи, лежи, - скомандовал Кили, - не нашел ничего лучше, но и это подойдет.
Фили закрыл глаза, почувствовав его пальцы, настойчиво ткнувшиеся внутрь. Уж лучше б Кили попытался его уговорить, чем так. Больно не было - неприятно, но какая это боль?! Беззащитность и уязвимость били куда сильнее.
- Не страдай, - приказал Кили, впихивая в него скользкие пальцы, - сейчас мы узнаем, как это правильно делается, и, возможно, в следующий раз ты сам попросишь тебя трахнуть.
Фили молчал, сосредоточенный больше на расшатывании спинки, чем на его словах и действиях. Вытянув пальцы наружу, Кили ухмыльнулся, прижал головку к дырке и впихнул ее, толкнувшись бедрами несильно.
Запрокинув голову назад, так, что было видно лишь поросшую редкой щетиной шею, Кили, не стесняясь, стонал в голос, ахал в ритм каждому своему движению. Его коротко остриженные пальцы скользили по бедрам Фили, лаская и поглаживая. Фили, стискивая зубы, дышал прерывисто и тихо, взмокнув, как мышь, и аккуратно заплетенные волосы растрепались.
- Покричи, - попросил Кили, восхищенно сияя глазами, - ну же, я хочу услышать твой забавный стон. Не будь ты такой залупой! - рявкнул он на Фили.
Он принялся подрачивать ему,двигался медленно и плавно, но все бесполезно - Фили не возбудился, и лежал, глядя в стык стены и потолка. Не отреагировал даже, когда Кили кончил, крепко прижавшись пахом к его заднице.
- Это месть, - сыто фыркнул Кили, улегся на него, прижался головой к его шее и подышал в шею.
- Подло, - сказал Фили, глядя на него в упор.
- А ты меня не подло?! - заорал вдруг Кили, соскочил с него и отстегнул потайные замки. - Вы все меня не подло?!
- Я не все, - хмуро ответил Фили, усаживаясь на кровати и потирая затекшие кисти, - и я обещал разобраться.
- Ишь, добренький! - Кили натянул штаны и принялся пристегивать цепь обратно к кольцу на ноге. - Значит, я один такой мудила, а вы все добренькие и хорошие. Заебись, что!
Фили не ответил ему, быстро одеваясь.
- Раз ты такой хороший, то нахрен ты мной пользуешься?
- Я думал, тебе нравится.
- Индюк тоже думал, - фыркнул Кили злобно, но уже не так злобно, как раньше орал, выставляя его прочь. - Вали давай отсюда.
- И свалю, - решительно сказал Фили.
- Вот-вот, проваливай, - закивал Кили, - и больше не приходи.
- И не приду.
- И не приходи! Забудь сюда дорогу!
Фили ничего ему не сказал, просто вышел и закрыл дверь с той стороны. Было слышно, как Кили заорал что-то матом и ударил по двери, а потом все стихло.
***
Никогда еще Фили не чувствовал себя таким одиноким.
Никогда, даже в детстве, когда не с кем было играть, потому что гномьей молодежи - мало, дети рождаются вовсе не так часто. Многие были старше, кто-то младше, и с теми, и другими было скучно. У Фили не было друзей среди сверстников - потому что сверстников не было.
Торин был крут, интересен, за ним хотелось бегать и умолять поиграть, рассказать что-нибудь, но у того всю жизнь были свои дела, свои интересы. Только недавно, когда Фили превратился из совсем бестолкового подростка в юношу, Торин стал больше и чаще общаться с ним. Фили, не помнивший отца, сильно привязался к нему и часто подражал, отчего Торин сердился, но ничего не мог поделать. Но Торин – это Торин, дядя, пример, но не друг. Не такой друг, с которым можно дурачиться итрепаться днями напролет.
Прежняя горечь одиночества не шла ни в какое сравнение с той, которую он Фили познал сейчас. У него, проклятье, было столько всего, столько вещей, которых хотелось показать Кили - теперь он не мог этого сделать. Одиночество глодало его, клевало, словно стая ворон, и это была не только тоска по жарким, сумасшедшим ласкам. Ему хотелось узнать, умеет ли Кили обращаться с оружием, какие камни он обрабатывает, как он играет и что он рисует, ведь набросок - Фили жалел, что не стащил его, - набросок был очень хорош. Ему хотелось попросить Кили о портрете и самому нарисовать его.
Фили почти сделал это, взявшись за кисти, и нарисовал бы, если б не неприятное ощущение растянутой задницы. Оно пропало через полтора дня, но Фили так ничего и не нарисовал, хотя видел его каждый раз, как закрывал глаза. Видел его усмешку, его красивые губы, его веселый или злой, но всегда такой живой взгляд. Одна часть Фили просилась наплевать на гордость и пойти обратно, но если уж Фили сказал, что больше не придет, он и не должен больше приходить.
Пытка была невыносима.
Фили что-то ел, что-то пил, что-то говорил и что-то делал - в последнее время дед то и дело отправлял его биться в рукопашную с другими воинами, и вот, пожалуй, только в драке Фили мог немного забыться. Удар, удар, еще удар - Фрар, бывалый воин, наблюдал за ним, замечая, что Фили становится по-настоящему беспощадным. Он пообещал принцу провести тренировку в доспехах - и провел ее, удивившись тому, как быстро Фили избавился от юношеской нерешительности. Ведь в бою нет времени на рассуждения, и уж точно его нет на вопросы морали.
Фили, в свою очередь почувствовав, что от изнуряющих тренировок ему становится лучше, совсем забросил занятия музыкой, и перестал ходить на плавильный ярус, где раньше мог просиживать часами, любуясь на расплавленный металл. Там было жарко, и он словно плавился сам, одетый в защитное сукно - если брызги металла попадали на ворсистую поверхность, они не прожигали в нем дыру, а скатывались, словно слезы. Смотреть на огромные печи, на то, как льется сияющая белая жижа, застывающая потом в прочнейшие детали и заготовки, раньше Фили мог просто бесконечно, но теперь он уже не мог просто так бездумно созерцать, размышляя о металле. Нет, теперь он словно вел в голове разговор с невидимым собеседником, каждый раз думал, что стоит рассказать об этом Кили, и каждый раз крепко стискивал зубы, вспоминая, что Кили далеко, и с Кили он больше не разговаривает.
Каждый вечер, после беседы за столом, Фили уходил к себе, и начинался ритуал. Он теперь не ложился в постель, когда засыпал Эребор, нет.
Каждый вечер Фили подходил к большому зеркалу в покоях, доставал мягкую, но плотную подшлемную шапочку, и аккуратно надевал ее. Надевал простеганную куртку и такие штаны, поверх - доспехи, холодные и жесткие. Полный набор, включая шлем, и надевал это сам, без посторонней помощи, стараясь не думать о том, кто мог бы служить оруженосцем, чьи пальцы застегнули бы пряжку у ремня. Кто затягивал бы ремни на его кирасе и подвязывал бы пояс.
Фили отжимался на кулаках - в доспехах было крайне неудобно, но он терпел, хрипло дыша, и пот стекал по его лицу, собираясь на кончике носа. Фили отжимался до тех пор, пока были силы, а потом медленно раздевался, снимая пропитанное потом стегло. Даже подшлемник был влажным на ощупь.
Потом Фили падал на кровать, едва двигаясь, и дрочить даже больно было - зато бицепсы он накачал на славу, можно было похвастаться.
Было бы кому.
***
- Мой господин? – услышал он тихий голос, когда возвращался с послеобеденной прогулки. Обернувшись, он заметил у лестницы одного из гномов, обитающих на нижних ярусах Горы.
- Да? - подошел он, чуть склонив голову к плечу, не вполне понимая, что тому понадобилось.
- Отойдемте, - попросил тот, скользя заинтересованным взглядом по его богатой одежде.
- Говори здесь, - велел Фили, - что ты хотел?
- Я в курсе, что вы регулярно спускаетесь на одиннадцатый ярус, общаетесь с преступными элементами, - осклабился тот, - не хотите ли… - он облизнул губы, - вознаградить меня, чтоб об этом не узнал кто-то еще.
Фили посмотрел на него недоумевающее.
- Например, король, - пояснил тот.
- Ты следил за мной? – нахмурился Фили, - и хочешь шантажировать меня, я все правильно понял?
- Да… - пробормотал гном, и замолк, споткнувшись о молчание Фили. Тот смотрел ему в глаза, не отрываясь. Взгляд принца четко и ясно говорил о том, что сейчас гнома спустят с лестницы, и, возможно еще добавят, возможно, ногами и по голове.
Не выдержав, гном тихо извинился и спустился по лестнице сам, не дожидаясь помощи.
Фили же замер – ситуация его неприятно поразила. Его еще ни разу в жизни не шантажировали, и ни разу в жизни не ловили на запретном. Убежденный, что он делал и делает все правильно, он отошел, брезгливо облизываясь, словно съел какую-то дрянь.
***
Трор только что вернулся из сокровищницы, в которой нынче проводил больше времени, нежели раньше. Фили прекрасно помнил, что когда-то прадед отправлялся туда не чаще раза в неделю. Сейчас это случалось почти каждый день.
- Господин мой Трор, - проговорил он негромко, проходя в его покои, поклонился учтиво. Трор рассеянно улыбнулся, не слишком довольный нарушенным одиночеством, но все же пригласил его подойти ближе. А Фили обрадовался, и чинно прошел через просторную залу, сдерживая себя – хотелось, как в далеком-далеком детстве подбежать и усесться на колени к прадеду, обнять его.
- Тебя что-то тревожит? – скорее для проформы проговорил Трор, нежели действительно заметил волнение правнука. Расправив полы бархатного одеяния, он уселся в уютное кресло и приготовился слушать.
- Да, - медленно выдохнул Фили. Сложив пальцы в замок, помолчал немного. Прошелся туда-сюда, но говорить все же пришлось – Трор никогда не умел читать мысли.
- Скажи, пожалуйста… а все заключенные на одиннадцатом ярусе, попали туда… ну справедливо? – слегка сбивчиво спросил он, прижимая ладони друг к другу.
- Справедливо? – не понял Трор, нахмурившись.
- Я имею в виду, ну вот, например, некоего гнома обвиняют в каком-то преступлении. Сажают за решетку. А он не совершал этого преступления!
- То есть как не совершал? Если он невиновен, никто не станет судить его.
- Ну, - Фили скрипнул зубами, следовало дождаться Торина, прежде, чем затевать такие разговоры с Трором напрямую, но дурацкая беседа на лестнице выбила его из колеи. – ну, в общем, все думают, что он совершал, а он не совершал, и говорит, что он не совершал, но ему никто не верит…
Трор приложил ладонь ребром к губам, и Фили замолчал, разглядывая гранитный пол, отполированный до блеска.
- То есть, - заговорил прадед, - ты хочешь сказать, что кого-то заключили в тюрьму несправедливо?
- Да. Такое могло быть?
- Нет, - покачал головой Трор, - такого не бывает.
- И… пересмотреть вопрос никак нельзя?
- Зачем?
- Если несправедливо… - тихо отозвался Фили.
- Пересмотреть, - важно хмыкнул Трор, - пересмотреть… Вон, жена Лейфа то и дело подает прошение. Уж я надеюсь, ты не о нем речь ведешь?
- Нет, нет.
- Пересмотреть, пересмотреть. В исключительном случае-то можно, - пробормотал Трор себе под нос, - но нужно ли? И зачем бы это?
Фили молча поднял взгляд от блестящего гранита и посмотрел в глаза прадеду.
__________________________________________________________________
+1
Музыка:Музыка:
Это Алинка подсказала
Listen or download Yoav Adore Adore for free on Prostopleer
Это у меня практически на репите стояло, особенно поначалу
Listen or download Shakira Ojos Asi for free on Prostopleer
И еще под всякое чуть потяжелее (если волынка не смущает)
Listen or download Tanzwut Extase for free on Prostopleer
Автор: Towaristsch Mauser
Бета: Водолейс
Фандом: Хоббит
Размер: миди, 20к слов, закончен, дописывать не планирую.
Пейринг: Фили/Кили, Торин и др.
Публикация: запрещена
Категория: слэш
Дисклеймер: C миру по нитке - графоману фанфик.
Жанр: slave-fic, romance, angst, drama
Рейтинг: NC-17
Ворнинг: АУ, Смог не прилетал, временные и др. несоответствия. Мат, слэнг, порно, к прочтению не рекомендуется.
Краткое содержание: Кили считают полуэльфийским ублюдком и держат в подгорной тюрьме Эребора. Вытекающие последствия прилагаются.
Посвящается товарищу и верному другу Водолейсу, флагману отечественной металлургии. Спасибо, что теребила меня денно и нощщно, спасибо за вычитку и за то, что фик не остался заброшенным.
Написано тут на четвертый тур Хббт-феста на заявку:
"Фили/Кили, временной период – совершеннолетие Фили. Фили дарят на ДР некий подарок, предназначающийся только для взрослых. Рейтинг приветствуется, но не обязателен."
Спасибо всем, кто читал, подавал идеи и ждал/хотел продолжения.
ЧИТАТЬ ФИК«Его испугал взгляд Питера.
Это был взгляд короля, спаси меня, Боже, лицо короля - ярость, пылающая как солнце».
(с) С. Кинг
Фили никогда не любил собственные дни рождения.
Начиналось с того, что прадед говорил речь. Заканчивалось - тем же. Говорить Трор умел и любил. Сапфировые украшения покачивались в его бороде, эльфийское вино сияло в хрустальном кубке, тонкие нитки пузырьков тянулись со дна.
Еда стыла на столе.
- ... настоящий гном должен быть ответственным, серьезным, и держать в стальном кулаке все: дом, быт, жену, - прадед стиснул кулак, потрясая им, - а ты, Фили, я уверен, настоящий гном.
Фили кивал, поддакивал, изнывая со скуки. Ему не хотелось эльфийского вина, которое легко шибалов голову, отдаваясь потом болью, несильной, но неприятной. Ему хотелось выпить пива с кем-нибудь из парней из охраны, или с Торином. Но Торин чинно восседал одесную Трайна, держа в руке кубок. Легкая улыбка была на его губах, и долгая речь не тяготила его.
- ...и, таким образом, надеюсь, что ты достойно продолжишь династию Дурина в веках! За наследного принца! За Фили!
- За Фили! - воскликнули все, а виновник торжества, подняв кубок, отхлебнул немного, а потом махом опрокинул вино в себя - все, до последней капли. Сапфировые подвески колыхнулись в тонких косицах – такие же дорогие, редкие сапфиры, как в бороде Трора
Только эльфийский король, приглашенный в Эребор по случаю празднества, заметил тщательно скрываемую тоску и тонко усмехнулся, изогнув красивые губы.
***
- Больше никогда не буду пить эту дрянь! - простонал Фили, выползая на балкон. Торин рассмеялся и вышел следом за ним.
- Может, покуришь? - фыркнул Торин, доставая кисет.
- Ну уж нет, спасибо, - Фили попытался подышать свежим воздухом, но от него тоже мутило, и он, перегнувшись через парапет, повис бессильно, пытаясь унять головокружение и тошноту.
- Ну что, полегче не стало? - усмехнулся Торин, закрывая трубку от ветра, чтоб хорошо ее раскурить.
- Треклятые... эльфы с их пенной отравой! - Фили прислонился к колонне. - Нет, больше никогда.
- Трор просто обожает эльфов.
- Зато Траин - нет. И твой отец их терпеть не мог.
Фили кивнул - он не помнил родителей и знал только рассказы о них.
- Это твой праздник, - усмехнулся Торин, тоже не совсем трезвый, - получай удовольствие!
- Имел я такое удовольствие...
- Кстати говоря, - поднял бровь тот, - раз уж ты теперь совершеннолетний, то я хочу сделать тебе подарок.
- Ты же уже сделал, - Фили вскинул руку, любуясь широким тяжелым браслетом, - спасибо тебе.
- Это будет особый подарок, - Торин явно что-то замыслил, - хотел для себя оставить, но раз такое дело…
Фили потер лоб ладонью, посмотрел на Торина внимательно. Голова кружилась слегка, но слова Торина здорово заинтересовали.
- Ты ведь у нас еще девственник, - сказал тот с усмешкой, чуть приподняв бровь.
- Эй, - покачал пальцем Фили, - у меня есть девушка.
Торин всезнающе усмехнулся, а потом сунул руку за пазуху и вытянул оттуда связку ключей. Отсчитав нужный, он снял его с кольца и протянул Фили.
- И какую же дверь он отпирает?
- Пойдем, покажу. Это на одиннадцатом ярусе.
***
Фили с сомнением следовал за Торином, спускаясь все ниже и ниже в гору. У одиннадцатого яруса Эребора была дурная слава – здесь содержали преступников, не заслуживающих смертной казни. Так же здесь держали тех, кого не могли приговорить к пожизненному изгнанию из горы – тех, кто слишком много знал и мог навредить.
Охранялся одиннадцатый ярус с удвоенной силой, но Торина и Фили пропустили без вопроса – наследников Дурина каждый знал в лицо.
Торин остановился перед одной из дверей – шестой по счету от поворота, и кивнул на нее Фили. Тот, непонимающе уставившись наТорина, сунул ключ в замочную скважину, темную, забитую с той стороны.
Дверь с тихим скрипом отворилась, и они оба вошли внутрь, в небольшую комнату, освещенную весьма ярко – тут и там горели свечи, оплывая длинными, извилистыми потеками. За рабочим столом, склонившись над россыпью камней, сидел гном-ювелир. Услышав звуки шагов, он обернулся, резко поднявшись, сдвинул на лоб очки и с неприязнью уставился на вошедших. Фили оглядел его с головы до ног – от простой рабочей одежды, до темных, почти черных поблескивающих глаз, натолкнулся на его взгляд и замер, тронув Торина за плечо.
-Его зовут Кили, - сказал Торин, - он полукровка… и ты можешь делать с ним все, что захочешь.
Фили остолбенел. Он даже не почувствовал, как Торин, похлопав его по плечу, пожелал ему удачи.
Полукровка стоял, стискивая в пальцах ограненный аметист, от камней на столе - лучи рассыпались по стенам. Множество свечей горело слишком ярко, слишком ярко для таких слов и таких дел. Дверь хлопнула громко, словно отсекая его от остального Эребора, и
Фили выдохнул.
- Эээ… Кили? – облизнул он пересохшие губы.
Тот смерил его мрачным, исподлобья, взглядом, снял очки и отодвинул свой стул, будто снова хотел приняться за работу, но не рискнул сесть, оставив врага за спиной.
- Меня зовут Фили, - сказал Фили, чувствуя, что губы вновь пересохли – то ли от эльфийского вина, то ли от происходящего. Он не был уверен в том, что именно имел в виду Торин, сказав "делай с ним что захочешь". Но Фили точно знал, что не хочет сейчас играть ни в камушки, ни в расшибалочку, ни петь дуэтом. В голове слегка звенело.
- Тебе не скажется, что тут чересчур светло? –нервно выдохнул Фили, разглядывая свечи. Послюнив пальцы, он подошел и загасил одну над столом. Кили молчал, следя внимательно за его движениями, и отходил, когда тот оказывался слишком близко. Вскоре большая часть свечей в комнате погасла, и в полумраке Кили показался ему красивее, чем в ярком свете.
- Ты правда полукровка? - спросил Фили, разглядывая его редкую, невзрачную для гнома щетину. Придвинулся ближе и потянулся ладонью, чтоб потрогать.
- Нет, - зашипел тот, - я король Эребора, а ты какой-то мудак. Вали отсюда!
- Но…
- Вали, я сказал! – Кили ударил его по руке, невольно метнувшись к выходу, но далеко не убежал – мешала цепь на ноге, да и бежать было некуда. Фили заметил небольшую дверь, ведущую, видимо, в смежную комнату.
- Что там? Спальня? – он подошел ближе к полукровке, рассматривая его вблизи.
С интересом дотронулся до ворота его рубахи, заметив, как подрагивает кадык. Никогда еще никого не раздевал, даже Торин это понял, а теперь вот можно было попробовать. Фили уверенно взялся обеими руками, потянул с плеч засаленную рабочую жилетку с множеством карманов и отбросил ее в сторону. Кили прижался спиной к стене, обжигая его своим темным взглядом. Не смел поднять руку и оттолкнуть, ударить не смел.
- Не бойся, - пробормотал Фили, расстегивая на нем свободную рубаху. Под рубахой обнаружилась мускулистая грудь, почти безволосая, с плоскими темными сосками. Можно было потрогать, прикоснуться, наконец, к живому телу – никаких ухаживаний, свадьбы и муторни. И правда - подарок на совершеннолетие.
- Тебя что ли бояться, ублюдок! – сощурился тот, усмехнувшись, и ловко плюнул ему в лицо. Тут же получил по зубам и приложился виском о стену. Фили молча ударил его еще раз так, как учили – чтоб сразу повалить на землю и добить. Кили упал, распластавшись на полу, проскреб коротко остриженными ногтями по полу и задышал тяжело.
Придавив его коленом, чтоб не убежал, Фили попытался его раздеть, и, когда не вышло - рванул рубаху, попросту разорвав ее. Добрался до его соска и ткнул в него пальцем, вновь невольно облизываясь. Полукровка лежал, запрокинув голову, и посасывал разбитую губу. Кровь вперемешку со слюной скопилась в уголке рта.
- В спальню, - коротко скомандовал Фили, поднимаясь с него. Аккуратно расстегнул кафтан, пока тот поднимался. Длины цепи, приваренной к стене около дверного косяка, как раз хватало полукровке, чтоб спокойно сесть на кровать. Здесь, на взгляд Фили, было уже чересчур темно, а он все еще не успел разглядеть свой подарок как следует.
- Раздевайся, - велел он, принеся пару подсвечников, расставил их. И сам, аккуратно перекинув кафтан через спинку стула, начал стаскивать с себя штаны. Даже спиной чувствовал волнениеполукровки. Страха его не чувствовал, и это подстегивало.
Обернувшись, он заметил, что Кили, несмотря на свою браваду, послушно разделся и сидел на кровати, прикрывая ладонью член.
- Что мне сделать? – спросил Фили, приблизившись вплотную. Не вполне уверен был в том, что и как это делается, но не хотел и полукровке особого вреда причинять. Стер пальцем подсохшую кровь с его губ, ощутив, какие они теплые, эти губы. В темных глазах плескалось отчаяние.
- Выебать себя в жопу, - посоветовал тот таким тихим и задушевно-теплым голосом, что смысл дошел до Фили гораздо позже интонации. Он перехватил ладонью его рот, и задышал часто, стараясь успокоиться.
Больше не разговаривать с ним. Просто не разговаривать. Торин сказал, что с ним можно вытворять все, что угодно.
- Будешь сопротивляться или драться – тебе же хуже, - предупредил Фили, серьезно взглянул в ему в глаза, раскосые, словно у эльфа. Но, в отличие от тощих дылд, полукровка был куда привлекательнее – хорошо сложенный, широкоплечий, нормального роста. Красивый. Он сгреб в ладонь его волосы на затылке и уткнул его лицом себе в живот, и замер, ожидая, проверяя, что тот станет делать. Тот тихо подышал и прижался вдруг горячими губами, принялся целовать, вылизывая кожу. Спустился вниз к паху, и рука Фили, сжимавшая волосы, дрогнула, слегка ослабив хватку. Оказалось, что можно и так.
- И как таким соплякам, как ты разрешают трахаться? – заметил как бы между прочим Кили, тихо икнул, когда его ткнули носом в член, - эй, это был комплимент!
- Бери уже, - приказал Фили, вновь сильно стиснул его волосы.
- Я возьму, - согласился тот, слегка приободрившись, - тебе понравится, и ты отвалишь. Идет?
Фили не ответил ему, подхватил свободной рукой член и, оттянув шкурку, упер головку в неплотно сжатые губы. Посмотрел сверху вниз, и настойчиво пошлепал Кили по губам. Тот дышал сосредоточенно, но все же приоткрыл рот. Облизнувшись, он бросил быстрый взгляд на Фили, и вот этот взгляд возбуждал сильнее, чем вся ситуация. Не помогая себе рукой, полукровка забрал наполовину, неумело и неловко. Сохранить умное выражение лица с членом за щекой было сложно, но Фили теребил его, вынуждая смотреть в глаза – так было куда интереснее, чем просто впихивать член в теплые, податливые губы.
- Красивый… - пробормотал Фили, проводя пальцами по щеке, гладил его и почесывал за ухом инстинктивно, прерывисто дышал, глядя, как подрагивают ресницы полукровки. Рот у того был занят, и без его ехидных замечаний дело закончилось быстро – чересчур даже. Не успев распробовать даже ощущения, Фили кончил, всхлипнул, невольно пропихиваясь глубже, и Кили зафырчал, засопел, задыхаясь. Оттолкнув Фили от себя, он глубоко вздохнул и сплюнул на пол.
- Дорогу показать? – спросил полукровка, - или сам найдешь?
- Ложись, - негромко приказал тот, кивнув на кровать. Хотел рассмотреть его внимательно, потрогать, изучить.
- Вали, - рявкнул Кили, - надоел.
И не стал ложиться, пока его насильно не уложили, уткнув затылком в стык меж стеной и изголовьем. Он рванулся наверх, сжав кулаки, чтоб ударить – и остановился в последний момент. Не стал бить, и шумно вздохнув, опустился обратно. Стискивая кулаки, он замер, закрыв глаза, вздернул подбородок, открывая горло, с мягкой щетиной, почти беззащитное.
- Лежи смирно, - велел ему Фили, вновь касаясь пальцами соска. Интересно, что будет, если дотронуться до него, если покрутить в пальцах? Кили стискивал зубы и молчал - даже когда соска коснулись зубами. Но чувствовалось, как быстро, часто бьется его сердце, такое же пойманное, как и он сам. Хотелось успокоить его, сказать, что не будет обижать или бить его… но где-то в глубине души Фили понимал, что сможет ударить, если тот начнет сопротивляться. Безнаказанность развязывала руки, и никогда еще он не имел кого-либо настолько в своей власти.
Почувствовав, что полукровка возбуждается от его действий, Фили встал с него, чтоб видеть это целиком. Шлепнув его по рукам, чтоб не прикрывал низ живота, он с удовольствием отметил, что у него стоит. Не вполне уверенный, с чего лучше начать, Фили обошел кровать, разглядывая Кили, отчего-то только сейчас всерьез смутившегося.
- Раздвинь ноги, - велел Фили тихо, неосознанно потирая и стискивая ладони. Тот закусил губу и послушно развел ноги, несильно, ничего видно не было.
- Шире. Еще шире, - сглотнул он, заводясь не столько от того, что видел, а от того, как покорно Кили выполняет приказ. И, хотя сейчас уже можно было разглядеть все - от яичек, покрытых темными волосками, до туго стиснутой дырки, - Фили качнулся вперед и еще раз приказал: - Шире.
Полукровка лежал, невольно выгибаясь, отвернувшись лицом к стене. Будто его тут не было. Будто это не он сейчас делал.
- Знаешь что? – решил Фили. - Подтяни ноги к груди.
Едва сдерживая себя, полукровка подхватил себя под коленями и сделал то, что его просили.
Сердце словно замерло в груди, и время остановилось, их взгляды скрестились, и Фили заметил затравленное отчаяние, стыд, задавленный необходимостью подчиняться. С левой лодыжки свисала тяжелая цепь, металлически поблескивающая в свете свечей. Фили с интересом уставился на него, протянул руку, чтоб коснуться и погладить, но тут Кили сорвался.
- Так, на хуй! – отрезал он, едва не съездив пяткой ему по лицу, Фили едва успел отшатнуться от просвистевшей мимо лица цепи. Слетев с кровати, Кили принялся судорожно напяливать на себя свое застиранное шмотье, скулы у него были напряжены, на них перекатывались желваки.
- Я не закончил, - сказал Фили, ухватив полукровку за плечо.
- Да мне срать! – рявкнул тот, на щеках ровными пятнами вспыхнул румянец. И снова плюнул в него, хорошо так плюнул.
Дальнейшее Фили помнил смутно, плохо и стыдно – за себя стыдно. Потому что швырнул полукровку сначала об стену, потом на кровать, а тот не стал защищаться, хотя мог. Но вот то, как вошел насухую, отчего Кили хрипло вскрикнул, помнил прекрасно. Стены на одиннадцатом ярусе были толстые, и никто не мог слышать его криков, но в голос он не орал. Хрипел только и рычал, пытаясь вырваться, но не мог. Фили часто входил в него, уложив Кили на бок, сам держал его за ногу, вздернув так, чтоб удобно было. Тыкался губами в ухо, часто посапывая, но молчал, не говорил ничего. От напряжения и бьющей по мозгам злости на непослушного полукровку никак кончить не мог, двигался в нем уже свободнее, прижимая к стене.
- Кончишь ты уже, наконец?! – всхлипнул Кили неожиданно высоким и злым голосом и вновь стиснул зубы так, что те заскрипели, и от этого всхлипа наконец-то отпустило нервное напряжение. Фили прижал его к себе, обнял обеими руками, спуская сперму и блаженно ощущая, как она покидает его тело и изливается в чужое.
Кили молчал, мокрый, злой, горячий от возбуждения и напряжения, со лба у него тек пот, и Фили, сам взмокший и красный, гладил его по бедру и терся щекой о его плечо.
Где-то рядом раздались шаги, и Фили, нервно и прерывисто дыша, приподнялся, уставившись на вошедшего.
- Простите, что без стука, - сказал Торин, и словно споткнулся взглядом о них обоих – мокрых, красных, с остатками еще не схлынувшего возбуждения.
- Что? – не очень-то почтительно рыкнул Фили, а Кили, поймав взгляд Торина, закрыл лицо ладонями.
- Н-нет, ничего, - проговорил Торин, чуть потряс головой, чтоб прогнать наваждение, - время уже позднее. Я хотел бы вернуться вместе с тобой.
Фили поразмыслил и кивнул дяде.
- Подожди снаружи, сейчас я оденусь.
Тот понимающе кивнул и вышел.
- Кили, - фыркнул он, проведя ладонью по его волосам. Тот уже натянул на себя одеяло с головой и не отзывался.
Фили просунул руку под одеяло и провел рукой его по щеке, по уху и шее, слегка подрагивающей и влажной от пота.
- Скажи мне, что ты сейчас свалишь, и я больше никогда тебя не увижу, - глухо отозвался тот.
- Нет, - улыбнулся Фили, разглядывая ключ, - наоборот. Теперь ты мой.
***
- Торин, - потянулся Фили к его рукаву, пока они поднимались наверх. – Торин, а почему его держат в Эреборе?
- Потому что полукровка, - фыркнул тот мрачно, не поворачивая головы.
- А что такого опасного в полукровках? Почему его не изгнали на Север? За ним ухаживают? Такая чистая камера…
Торин не ответил, только сфыркнул, шагая по лестнице. Явно не был настроен сейчас общаться, и бестолку было его теребить. От него все еще пахло спиртным, но уже значительно меньше, да и вообще он выглядел так, словно опьянение спало.У самого Фили в голове изнутри все еще колотили и звенели мелкие молоточки – то ли от вина, то ли от произошедшего.
- Торин, - окликнул он еще раз, когда они уже поднялись к своим покоям.
- У меня голова болит, - отрезал тот, - спокойной ночи, Фили.
- Спокойной ночи, дядя, - выдохнул Фили, ткнул его кулаком в плечо, и на лице Торина все же появилась сдержанная, но слегка взволнованная улыбка.
***
Небо сгустилось, словно сжалось до черноты – как всегда перед рассветом. Фили стоял на балконе, смотрел в сторону эльфийских лесов. Больше знал, где они находятся, нежели видел.
Скоро рассвет, а он никак не мог уснуть – постоянно поднимался, хлебал из кувшина, но от холодных воды в кишках лучше не становилось, и сердце начинало биться сильнее и настойчивее, гнать разжиженную водой кровь по венам. По мере того, как отходило приятное послевкусие после всего этого, жаркого, горячего, захватившего тело, совесть разбухала, раздувалась как змея, и душила, гнала прочь сон и спокойствие.
В темноте спальни оставаться с совестью наедине было невозможно, поэтому он и вышел на балкон. Улегшись на каменную скамью, он вытянулся во весь рост и уставился на звезды. Надо было дождаться хорошего настроения у Торина и допытатьсякак следует. Узнать, откуда взялся полукровка, кто он, откуда.
И еще… надо было извиниться.
Фили нервно сглотнул, покусывая себя за палец, и заснул наконец.
***
- Привет, - проговорил Фили, заходя в комнату. Толкнул ногой дверь, чтоб та захлопнулась за его спиной, потому что руки были заняты. За рабочим столом было пусто, и свечей горело всего штук пять. Фили встревожено оглянулся, поставил небольшой бочонок с пивом на стол, метнулся в смежную комнату и замер на пороге.
Кили валялся на кровати, закинув ноги на спинку, и читал. Вначале делал вид, что не замечает его, но Фили видел, что он уткнулся взглядом в одну точку на странице и не перелистывает ее.
- Привет, - сказал Фили еще раз.
Кили поглядел на него, смерил обжигающим взглядом и отвернулся к стене вместе с книжкой. Одет он был, как капуста – поверх рубахи красовался растянутый свитер, безрукавка и еще одна жилетка. Фили фыркнул, сдвинул какие-то бумаги и записки с невысокой тумбочки, нечаянно смахнув половину на пол. Недовольно фыркнув, он положил на тумбочкузавернутый в тряпицу пирог, коробку с эльфийскими сладостями и кулек с виноградом.
Кили читал, не оборачиваясь. Даже страницами шуршал.
- Ты есть хочешь? – поинтересовался Фили, - я тут принес.
Тот фыркнул громко и насмешливо. И больше не издал ни звука.
Фили принялся ходить по комнате, разглядывая все, что плохо лежит. На стеллаже, занимавшем всю стену, было несколько полок, забитых до отказа множеством вещей – так же, как и в другой комнате, но здесь, в спальне, вещи были более личными. Например, футляр для скрипки на одной из верхних полок. Фили потянулся за ним, отметив, что на нем вовсе нет пыли. Раскрыл его и посмотрел на скрипку, погладил полированный бок.
- Ты пришел меня накормить? – издевательски спросил Кили, не выдержал и обернулся все-таки.
- Вдруг ты голоден.
- Нет, я сыт, спасибо. Оставь еду и проваливай, – он недовольно уставился на Фили, но потом опять отвернулся.
- Ты играешь?
- Положи и вали отсюда. Я сказал, - Кили не выдержал, резко поднялся и подскочил к нему, захлопнул футляр и выхватил из рук. – Вали отсюда!
Фили стиснул его предплечье, упругое и крепкое, потянул к себе, едва не ткнувшись носом в щеку.
- А, - выдохнул Кили злобно и оскалился, - у нас продолжение вчерашнего? Так я и знал.
- Не дергайся.
- Не дергаться? Может, лучше врежешь мне, чтоб я потерял сознание и не смотрел на твою поганую рожу?!
- Я хотел извиниться, - выдохнул Фили, и, схватив его за плечи, развернул лицом к себе. Посмотрел глаза в глаза, тихо дыша. – Прости меня.
Кили сощурился и со всей силы врезал ему под дых. От удара и неожиданной боли Фили охнул и отшатнулся к стене, едва не посшибав полки. Пытаясь продышаться, он согнулся пополам и закрыл глаза.
Прозвенела по полу цепь, скрипнул деревянный настил - Кили опять улегся на кровать, по-хозяйски закинув ноги на спинку, и трескал виноград прямо с кисточки. Делая вид, что он не замечает Фили, он вновь уставился в книжку.
- Послушай, - проговорил Фили, уселся рядом с ним и, потерев ладони, начал говорить негромко, - то, что было вчера, я, конечно, не хотел бы повторять.Ну повторять так, как это было вчера. Но я думал о тебе…
- На примеси приходится порядка одной сотой основного металла, - сказал Кили, не поднимая глаз, - удалять их рекомендуется рафинированием. Однако…
- Это не должно было произойти вот так, - выдохнул Фили.
- Однако! – заорал Кили, перекрикивая его, - однако не следует думать, что рафинирование невыгодно! Стоимость драгоценных металлов, извлекаемых, например, из меди, полностью окупает все затраты на процесс! Вали отсюда, ты меня достал!
Фили поднял ладони, поднимаясь с кровати. Вышел из комнаты, бросив на него взгляд, но Кили, обернувшись, напряженно глядел на него.
- Слушай, - спросил Фили неуверенно, - а может, ты пива хочешь? Я ж принес.
- Может, и хочу, - буркнул вдруг Кили. –Давай сюда свое гребаное пиво.
***
Бочонок с гребаным пивом поставили на большой ящик, подвинув его поближе к кровати. Кили вытащил из тумбочки две кружки – одну деревянную, другую железную, и, дунув в каждую по очереди, протер изнутри рукавом рубахи.
- Сто лет не пил пива! – задышал он шумно, отвернул краник и подставил кружку под бьющую пенную струю. Зажмурился, принюхиваясь к тонкому пивному духу, наполнившему комнату.
- Почему?
- Потому что от пива я зверею! – зарычал тот, сверкнув глазами. Коротко прикоснувшись губами к краю кружку, словно целуя, он запрокинул голову, хлебая пиво крупными глотками. Пена потекла по щетине, прочерчивая дорожку к кадыку и ниже, за ворот рубахи. Выхлебав кружку разом, словно на спор, он отставил ее и вытер рукавом пенные усы.
- Раз в год, - проговорил он, передразнивая кого-то, - в День Дурина можно… Тьфу!
- Раз в год? – поразился Фили.
- Да. Ну как ты, блядь, думаешь, зачем пленникам пить пиво? Это обязательно для их жизнеспособности? Держи кружку. А с чем пирог?
- Думаю, нет, не обязательно, - хмыкнул Фили, - пирог с сыром.
- Давай его сюда. С сыром… он вкусный хоть?
И, не дождавшись ответа, он разломил пирог пополам, протянул одну половину Фили и принялся жевать, кроша на постель. Потом налил себе еще пива и принялся пить его уже медленнее, смакуя вкус – кисло-сладкий, пряный, терпкий.
- Мало пирога принес, - фыркнул, не особо сетуя. – А пиво хорошее. Никогда еще не пил такого. Да еще и не разбавленное.
- Его слабо фильтруют, оно хранится мало, портится быстро, - сказал Фили, - зато вкуснее.
- Да я уж понял, что вкуснее, не тупой. И ты вот так вот запросто взял бочонок пива, чтоб выпить его с каким-то занюханным преступником, - Кили обернулся к нему и посмотрел внимательно, - и тебе его дали, и никто ничего не сказал?
- Конечно, - пожал плечами Фили, не вполне понимая, почему тот спрашивает, - это же всего лишь пиво. Новое наварят.
- Новое наварят… - фыркнул тот, отвернувшись, - охуеть. Может, у тебя еще и курить есть?
Фили хмыкнул, ничего не сказав. Но, под внимательным и взволнованным взглядом Кили, он сунул руку за пазуху и достал трубку: дорогую, личную, сделанную на заказ – с длинным мундштуком, чтоб было приятно курить и наслаждаться хорошим табаком. Кили смотрел на него, не спуская глаз.
- Курить нам вообще не разрешают, - сглотнул он, - говорят, что душно будет. Вранье. Вентиляция здесь хорошая.
- На, - буркнул Фили, - кури.
Он вручил ему кисет с табаком и длинные самогарные спички в тряпице – одну из последних новинок, которую не одобрял никто из старших.
- Это чего, - Кили уставился на спичку.
- Чиркни о подошву, она загорится.
Кили состроил удивленную гримасу, но так и сделал, набив трубку. Прикурил и откинулся к стене, полуприкрыв глаза и зажмурился, выдыхая дым и принюхиваясь к его аромату. Фили молча пил пиво, отщипывая оставшиеся виноградины. Тоже прикрыл глаза и дышал дымом, раз уж не удавалось курить самому.
- Ты не такой уж мудак, - заявил Кили, держа трубку в ладони, - но можешь не смотреть на меня, я больше не собираюсь спать с тобой.
- А если я тебя не спрошу? – поинтересовался Фили, поглаживая его бедро под грубой плотной тканью.
- Тогда хуй я с тобой разговаривать буду, - сощурился Кили, наблюдая за ним из-под полуприкрытых ресниц. – Или голову тебе цепью разобью. Мне терять особо нечего. Надоел ты мне.
Фили замолчал, продолжая поглаживать его по бедру, забираясь ладонью выше, под свитера-жилетки. Оба делали вид, что ничего не происходит – Кили курил, Фили ласкал его.
Потеребив пуговицу, он легко расстегнул его штаны, сунувшись туда ладонью и осторожно погладив полувставший член. Получалось, что Кили было приятно его общество, и он врал про «надоел». Конечно врал, подумал Фили. Сидеть целыми днями в одиночестве под горой, не разговаривая ни с кем – то еще удовольствие.
Кили вытряхнул сизый пепел прямо за кровать, снисходительно и сердито поглядывая на него, и, когда Фили стиснул член особенно крепко, прижимая большой палец к головке, он вдруг обвел мундштуком губы и проговорил тихо.
- Отсоси мне.
Фили посмотрел на него хмуро, но тот отложил трубку в сторону, и, накрыв его пальцы своими, ухмыльнулся. В черных глазах плясали отблески огонька свечи.
- Отсоси. Чего тебе стоит? – усмехнулся он, - может, даже понравится…
- Нет, - гордо поднял голову Фили, отстранившись от него. Уселся в углу кровати и принялся потягивать пиво.
- Пффф… не больно-то и хотелось! – вскинулся Кили и, выбив крышку бочонка, перелил остатки пива в кружку.
В наступившей тишине слышно было только как он глотает пиво, жадно и нетерпеливо. Фили молчал, потому что если что-то говорить – то это настаивать и ссориться, а ссориться – это драться и уходить, а уходить он не хотел. Наверху его будут поздравлять те, кто вчера не успел, к тому же гости из Железных Холмов сегодня будут праздновать, и все это было так невообразимо скучно.
- Хер с тобой, - выдохнул нетерпеливо Кили и обернулся, даже не стерев пену с носа и усов.- Давай, ты мне, а я потом тебе. Идет?
Вместо ответа Фили потянул его на себя, ткнулся губами в его заляпанный пеной нос и, слизнув ее, прижался губами к его рту. Кили застонал вдруг, явно не зная, что делать, но потом послушно приоткрыл губы, впуская его язык. Поцелуй вышел неумелый, неловкий, и оба сопели и пыхтели, пытаясь вдохнуть воздуха, не прерываясь, и если бы кто увидел это со стороны, то посмеялся бы.
- Круто, - выдохнул Кили, наползая и усаживаясь на колени лицом к нему, - так мне нравится больше.
- Я возьму у тебя, а ты пососешь мой, - решил Фили, обхватывая его за бока, - а потом я тебя трахну.
- Нет! - фыркнул тот, теребя пуговицы его кафтана.
- Да, - сказал Фили, и, устав пререкаться, вновь потянулся губами к его рту.
Целовался Кили как вампир - впиваясь жестко и разбивая тонкую кожу губ, но это было приятно, и от нехватки воздуха кружилась голова.
Кили извернулся, прижавшись спиной к спинке кровати, развел ноги, обхватив его бока - вновь прозвенела тяжелая цепь. Задрав свои свитера-рубахи, он охотно расстегнул штаны и вытянул свой член, такой же, как у самого Фили, только у основания покрытый темными курчавыми волосками, а не светлым жестковатым пушком.
- Бери, чего смотришь, - ехидно усмехнулся он, чуть качнув бедрами. Фили неуверенно погладил его, провел пальцем по головке, размазав смазку, а потом слизнул каплю с пальца. Вкус не показался противным - чуть солоно, но как и у него самого. Фыркнув, Фили склонился и взял в рот, плохо представляя, что именно надо делать, осторожно обхватил губами и пососал.
- Нравится?! - мстительно хохотнул Кили, сцапав Фили за косички у висков, и потянул на себя, вынуждая взять глубже.
Зажмурившись от стыда, он принялся скользить губами, плотно прижимая их, головка упиралась в небо, и самым приятным в этом занятии было то, как сладко вздыхал Кили, явно получая удовольствие. Надолго его не хватило – всхлипнув и зажав его уши ногами, Кили кончил ему в рот, не позволяя отодвинуться.
- Глотай, чего смотришь, - нагло ухмыльнулся Кили, - не отравлено.
И, протянув ладонь, нежно погладил его по горлу, улыбнувшись, и сморгнул так ласково и приветливо, что Фили не сдержался, сглотнул и замер, чувствуя, как его чешут за ухом. Сплюнув себе на пальцы, Фили сунулся меж ног Кили.
- Эй! - вскрикнул тот, пытаясь отодвинуться, - не было такого уговора.
Фили не стал слушать, стараясь приласкать так, чтоб ему понравилось, но Кили стискивал ноги, рычал и трепал его за ухо.
- Послушай, - зашипел Кили, - попробуй себе палец в задницу сунуть.
- Мммм?
- Это больно, блядь. Задница не для этого.
И, пока Фили раздумывал над этой сентенцией, его опрокинули на спину и потянули вверх кафтан. Лизнув обнажившуюся полоску кожи, Кили быстро справился с его ширинкой и жадно прижался губами. Посасывая член, он вновь, как и вчера, поднял на него взгляд - горящий и темный, как подгорное пламя. Наблюдал за его реакцией. Следил. Стиснул ладонью яйца - вначале несильно, потом крепче, дождавшись стона. И замер, вынул, прижав к щеке, дразняще облизнулся.
- Продолжай. Пжлстааа... - всхлипнул Фили, подался вперед. Тот, ухмыльнувшись, продолжил, плотно припечатав ладонь к его животу.
Надолго Фили не хватило - попытавшись прижать его вплотную к себе, он вдруг застонал, резко рванул его за волосы и кончил, зажмурив глаза.
- Интересно... - хмыкнул Кили, метко сплюнув в угол, - отчего это так приятно?
Фили не мог сейчас ответить, он только шумно и неровно дышал, раскинувшись на кровати, как будто свалился с большой высоты.
- Тебе... нравится? - сглотнул он набежавшую слюну. Кили плюхнулся рядом, почти вплотную, позволив себя поцеловать - жарко, влажно, с солоноватым привкусом спермы, прижимая пальцы к щекам.
- Нравится, - фыркнул он, - у тебя нравится. Ты забавный, пищишь смешно. "Аах! Аах!"
Фили смутился, обвел пальцем его рот. Расцарапанные щетиной губы припухли от поцелуев.
- А когда тебе сосут, понравилось?
- Спрашиваешь! Если б я мог себе сосать, я б на тебя и не посмотрел!
Фили сердито дернул его за волосы, потом сгреб и прижал к себе.
- И как я раньше без этого жил! - выдохнул тот. – Работаешь, дрочишь, спишь. Скукота.
- А тебя никто... ты ни с кем?
- Неа. Этот хмырь с квадратной челюстью, который вчера с тобой приходил, хотел, наверное.
- Его зовут Торин, - машинально поправил Фили.
- Да хоть Дурин Первый, мне посрать, - непочтительно сфыркнул Кили. - Я их всех ненавижу. Ты же тоже его потомок?
Фили кивнул, стараясь удержать его около себя.
- Тебя я тоже ненавижу, если что, так что не обольщайся особо, - зыркнул на него Кили, - терплю сейчас только потому, что ты ахаешь забавно и мне отсосал.
Фили застонал, накрыв глаза ладонью, но Кили уже понесло, он вцепился ему в отворот кафтана.
- Что, смотреть на меня не хочешь? Чего я вам всем, блядь, сделал?! - встряхнул он Фили, - чего во мне такого плохого?!
- Ты же полукровка, - отозвался тот, - значит, так положено.
- Охуеть теперь! - Кили вскочил, подтянув штаны, и забегал по комнате, - полукровка! Какая хуйня!!!
Фили не знал, что ему ответить и сказать. Он никогда не думал, что старшие могут сделать что-то неправильно. Нет, ну, конечно, прадед с дедом были скучными, как сто раз прочитанная книга, но они все делали правильно. Эребор процветал.
- Нет, ну ты посмотри на меня! - рявкнул Кили, съездив ему по щеке, - посмотри! Я похож на эльфа?!!
- Да, - сказал Фили.
- Че да, че да?! Ты эльфов видел вообще, наследничек Дурина?
Он подбежал к стеллажу и принялся перерывать книги и листы бумаги, пока не нашел потрет в полный рост и ткнул им в лицо.
- Смотри, блядь, вот это полуэльф! И потом посмотри на меня.
Фили послушно посмотрел на изображение Лорда Элронда - высокого, прекрасного, и что-то вдруг царапнуло по сердцу. Не сам Элронд, и не то, как он был изображен, а уж больно знакомый лист бумаги.
- Ну что?! - бушевал Кили, - похож? Похож?!
- Он же получеловек, - выдохнул Фили, - а не гном. Хрен тебя разберет, Кили.
- Ах так? - оскорбился тот, - хрен разберет, давайте посадим от греха подальше? Знаешь что? Вали отсюда. Да, да, вали, пиздуй, уебывай!!!
Фили не хотел уходить так рано, но Кили запустил в него деревянной кружкой, и схватился за железную.
- Ладно, - фыркнул Фили и, застегнувшись, пошел на выход. На пороге он обернулся, скользнув взглядом по Кили, но тот мрачно вытолкал его за дверь.
***
- Ты опоздал, - буркнул на него Фрар, когда Фили, наскоро перепричесавшись, прибежал в зал.
- Фрар, не будь занудой, - попросил Фили, усаживаясь на свое место, - ты думаешь, это кто-нибудь заметил?
- Кто-нибудь! – фыркнул тот в бороду, но больше ничего не сказал. Фили, конечно же, помнил про все свои обязанности, но хорошо, что Кили его выгнал – иначе бы он бы он совсем не успел.
Фили весь вечер ждал удобный момент, чтоб подлезть к Торину с кучей вопросов, самый важный из которых звучал: "Подскажи, как правильно долбиться в задницу, чтоб не было больно?"Но Даин взял речь и долго говорил, говорил, говорил, что-то о походе на ЭредМитрин, Серые горы, потому что орки и гоблины расплодились там бессчетно, а Трор, поддакнув ему, сел на своего любимого конька и начал вспоминать про давнюю потерю Казад-Дума и то, что его обязательно следовало отбить у орков. И тут Фили почувствовал, что все взгляды скрестились на нем и Торине. Он сморгнул, но ощущение не пропало. И Торин пришел на помощь, выручив его:
- Господин мой Трор, - поднялся и сказал он негромко, но торжественно, - для меня честью будет повести войско на Казад-Дум, чтоб отомстить проклятым оркам и вернуть наши земли.
И все разговоры окончательно стихли, впервые за много лет речи Трора возымели подобный эффект. Фили тоже поднялся с места, всем своим видом показывая, что полностью согласен с Торином.
- Сражаться за наши земли - честь для меня, - сказал он негромко, и взгляд Траина потеплел.
И разговоры потекли все вроде бы те же, но что-то неуловимо изменилось в них, вместо печали об утраченном звучали иные слова, и с каждым словом Фили понимал, что пристать к Торину сейчас с вопросами про трахлю - опасно для здоровья.
***
На следующее утро Фили никто не разбудил, и он проспал аж до самого полудня. Оказывается, Торин уехал провожать Даина и хотел взять его с собой, но Фили позорно проспал и утренний сбор, и прощание с гостями - все проспал.
Кроме Торина, никто не мог ему помочь и подсказать - не деду же с прадедом задавать такие вопросы... И если бы это была девушка, то можно было бы допросить знакомых ребят - но в таком деле никому нельзя было доверять.
Вообще, дело с Кили никому нельзя было доверять. Подумав так, Фили взял ключ и оттиснул его в воске - чтоб был на всякий случай.
И, подхватив собранную снедь и бочонок пива, он потопал вниз, на одиннадцатый ярус, не догадываясь о том, что его подозрительную активность легко можно заметить.
Странное дело, думал Фили, пересчитывая ступени, ведь все знают, чем отличаются мужчины от женщин, и что давно существует устойчивая угроза - "выебу в жопу". Значит, все не просто так, к тому же, с его-то стороны все было замечательно. Но неужели "выебать в жопу" - только лишь карательная функция? Неужели никак нельзя так, чтоб приятно было всем?
***
- Привет, - с мрачной усмешкой сказал Кили, сидя за столом и держа в руках свою скрипку. И, пока Фили расставлял еду, он наигрывал какую-то назойливую, не самую приятную мелодию.
- Что это ты играешь? - невольно отвлекся тот.
- Не знаю, - пожал плечами Кили, - это твои мысли, спутанные и бестолковые. Похоже, правда?
Фили пожал плечами, отступил от него, но тот поднялся и принялся ходить по пятам, не прекращая играть. Понимал, видимо, что Фили не станет ничего предпринимать, чтоб случайно не расколотить инструмент - и наслаждался тем, как он не находит себе места.
- Прекрати! - не выдержал Фили, - ты чего-то хочешь?
- Может быть, да, - Кили провел смычком по струнам, - а может, и нет, - резко прервал звук.
- Так скажи и перестань, пожалуйста, пиликать. Или ты не умеешь нормально? - заподозрил Фили.
Тот оскорбился до глубины души, и, прикрыв глаза, начал играть прилично. В этот момент Кили выглядел особенно хорошо: сосредоточенный, почти серьезный, но не грустный, и Фили, усевшись прямо на стол, с удовольствием смотрел и слушал, как он играет.
- Все! - объявил тот внезапно через пару минут, резко оборвав мелодию, и положил скрипку в футляр, - надоело. Чего ты там мне принес?
- Пиво, еду и табак. Трубку я тоже захватил.
- Спасибо, - хмыкнул Кили, - правда,Хлои ее в четверг отберет, но все равно спасибо.
- Хлои?
- Начальник охраны, - пояснил Кили, - в четверг у меня банный день, не приходи, кстати. Может, он даже поведет меня в общую баню мыться, хорошо бы... правда, комнату всю обшмонает так, что будь здоров.
- Почему это в общей бане хорошо мыться? - сощурился Фили.
- А ты подумай сам, сколько там мужиков, - ухмыльнулся Кили.
- Я ходил в баню с Торином, - хмыкнул тот, - не заметил в этом ничего особенного.
- Это потому что у вас в штанах вообще ничего особенного нет, наследнички.
- Да у тебя самого прям как будто Молот Гнева! - обиделся Фили, - и чего ты мне тогда заливал вчера, что ты еще ни с кем и никогда? А ты, оказывается, в баню ходишь!
- Уже пошутить нельзя, - фыркнул Кили, запихивая в рот крупный эльфийский виноград. - Эх и нравится мне тебя злить, ты смешной такой сразу.
Он поднял взгляд, но Фили всерьез обиделся и замолчал. Кили нехотя поднялся и подошел к нему, обнял за шею.
- Съешь виноградинку, - сказал он, тыча ею в губы Фили, - съешь, смотри какой он сочный и спелый. Ну же!
Фили отвернул голову, надменно вздернув подбородок, и Кили, зажав виноградину в зубах, потянулся к нему вновь, заползая на колени. Фили фыркнул, но отстраняться не стал, ягода треснула у него на губах, и он невольно приоткрыл рот, слизывая сок. От этого вкуса и близости Кили у него в голове все сладко зашумело, застучало. Тот впился в него поцелуем, настойчиво и уверенно, умудряясь одновременно жевать, и пребольно укусил за губу, а Фили едва не поперхнулся скользнувшей в горло косточкой.
- Ты доешь, - просипел Фили, откашлявшись, - а потом все остальное.
- Ладно, - не стал сопротивляться тот, но потом обернулся к Фили, - думаешь, ко мне раньше охранники не приставали, что ли?
- И что ты делал?
- Что делал, дрался, - выдохнул Кили, - Хлои стучал. Стыдобища, конечно, начальнику стучать, но если б не он, я б не справился.
- А мне почему дал? - выдохнул Фили, взяв его за руки.
- Потому что вы меня с этим вашим Торином за яйца взяли. Хлои сразу сказал, что в это дело он лезть не будет, и препятствия Торину устраивать ему не по чину. - Кили отвернулся, плотно сжав губы, - да еще и настойчиво посоветовал не сопротивляться. Я этого Торина ненавидел заранее и все думал, что я с ним сделаю, а он, скотина такая, тебя привел. Я растерялся.
- Кили, - выдохнул Фили, заметив его поблескивающие от злости глаза. Потянул Кили на себя, ткнулся носом ему в ухо и зашептал тихо:
- Ты мой... ты мой теперь, никому не отдам.
- Очень лестно! - выдохнул тот, стискивая его шею, - я бы хотел быть своим собственным.
- Я постараюсь, - сказал Фили, и Кили отодвинулся и посмотрел ему в глаза недоверчиво, - я что-нибудь придумаю.
- Хочешь снять с меня эту хрень? - Кили потряс ногой, чтоб цепь зазвенела.
- Да, - кивнул Фили, - это несправедливо, ну, то, что с тобой случилось. Я что-нибудь придумаю.
- Ну вот, - фыркнул Кили, - а я-то всю ночь разрабатывал план, чтоб взять тебя в заложники в обмен на Аркенстон.
Фили пораженно уставился на него, но Кили рассмеялся и потянулся к бочонку с пивом.
***
- Я много думал, - сказал Кили, разомлев от пива, и, сыто погладив себя по животу, потянулся к чистым листам, стопкой лежавшим на одной из полок.Взял прессованный стержень угля и принялся что-то набрасывать уверенными, четкими штрихами. Фили подтянулся ближе и невольно потер уголок рта - на рисунке красовался он сам. Пусть Кили рисовал очень схематично, но узнаваемо. Однако Фили смутило не это, его смутило, что Кили нарисовал его голым, лежащим на боку, и с бодро торчащим членом.
- Похож? - усмехнулся он, сузив глаза, и оглянулся на Фили.
- Похож, - согласился тот, и Кили расплылся в довольной улыбке.
- Вот так ты и спишь по ночам, - хмыкнул тот, - тихо дрочишь в простынку. Но речь сейчас не о том.
Фили смотрел на него, не отрываясь, словно между ним и Кили тонкую нить протянули, тонкую, но прочную, какмифрил. И вот каждый вздох того, каждый взгляд дергал за эту нить, раздавался тихий звон, заставляя сердце сладко сжиматься.
Кили вновь взялся за уголь, пририсовывая рядом еще одного гнома, тоже лежащего на боку, но вверх ногами по отношению к Фили. Добавив несколько размашистых линий, Кили торцом ладони случайно размазал половину рисунка, превратив его в черное пятно.
- Схема ясна, уважаемый? - усмехнулся Кили, вздернув бровь и поглаживая себя по редкой щетине на подбородке, - одобряете ли вы разработанную концепцию?
- Одобряю, - облизнулся Фили, не сводя с него глаз, - одобряю.
- Добро, добро, - важно закивал Кили, а потом не выдержал и расхохотался.
***
- Ты давай головой к спинке, - скомандовал Кили, - только разденься полностью.
- И ты, - Фили обнял его за талию, чмокнув в перепачканный углем нос.
- И я, и я, - тихо фыркнул тот, нетерпеливо рванул на нем кафтан. Посапывая и фырча, они раздели друг друга, и Фили охотно улегся на кровать, вытянувшись во весь рост.
- Как у тебя только фантазии хватило такое придумать, - засопел он, закрыв глаза смущенно.
- Ха! Ты думал! - Кили плюхнулся на кровать, уткнулся ему своим возбужденным членом в лицо, одновременно поглаживая по низу живота. И все это было так развратно, Фили себе такого и представить не мог, когда ночью лежал без сна. Представить не мог, но вот, пожалуйста! Не размыкая глаз, он приоткрыл рот, ощущая, как член охотно тычется внутрь. Кили дразнил его поначалу, лишь водя языком по всей длине, но, не выдержав, тоже принялся сосать, жадно и охотно. Это был сплошной отлом головы, и Фили невольно принялся повторять его действия, плотно обхватывая губами, прижимаясь языком. Кили глухо выл и стонал от удовольствия, и сердце бешено колотилось в груди.
Кончили они тоже почти одновременно, постанывая и пыхтя.
- Ммм, ты сладкий, - забормотал Кили, высасывая остатки спермы, и Фили чуть ума не лишился.
- Иди сюда... - хрипло позвал Фили, обессиленный и расслабленный.
Кили, нездорово и хитро блестя глаза, развернулся, подполз к нему и облизнул припухшие губы:
- У меня есть еще одна концепция, - прошептал он, взяв ладони Фили в свои и целуя их жадно.
- Какая же? - тот дышал глубоко и шумно.
- Сейчас расскажу, - выдохнул он, и еще разок нежно чмокнув его пальцы - каждый по очереди - вытянул вверх его руки.
Фили не подозревал ни о чем, пока не щелкнул замок.
- Эй! - воскликнул он, дернув руки, - что это еще?
- Тише, тише, - ухмыльнулся Кили, соскользнув на пол, - тебе понравится. Наверное.
Фили вывернул шею, чтоб увидеть, чем он занимается, но тут загромыхала цепь, и на грудь лег холодный металл. Упершись ногой в стальную раму кровати, Кили затянул цепь потуже, и дыхание перехватило в груди.
- Не очень-то надежно, - оценил он, похлопав Фили по плечу, - но нам с тобой хватит, верно, наследничек?
- Пусти! - рявкнул на него Фили, напрягся, пытаясь освободить руки.
- Пусти! - гнусаво передразнил его тот, а потом тоже нахмурился, - хер тебе за щеку.
Он уселся ему на грудь, пониже цепи, и уставился сверху вниз, упираясь ладонями ему в плечи:
- Нравится?
- Нет, - сказал Фили, - пусти меня.
- А мне нравится, - сообщил Кили, сощурив глаза в щелочки, склонился и цапнул сосок зубами. Надавил клыком, едва не прокусив насквозь, и Фили дернулся, едва не перевернув кровать.
- Тихо, - Кили погладил его по щеке, - все равно ты, мудила, в лучшем положении, чем я тогда. Ты не обязан давать добровольно. Впрочем, ты все равно мне дашь.
Сказав так, он опустился на Фили и принялся ласково почесывать светлые, чуть жестковатые волосы на его груди.
Фили молчал, дыша глубоко и часто, внутри все переворачивалось от боли и обиды. Сам дурак, конечно, разве можно было доверять...
- Расслабься, - шепнул Кили, попытался поцеловать его, но Фили сжал челюсть и отвернулся. Кили почесал его за ухом, но Фили на него не смотрел. Крупные бицепсы на его руках были напряжены, и спинка кровати не могла долго сопротивляться.
- А все равно ты сладкий, - забормотал Кили, целуя его в теплую ямочку меж ключиц. Фили обиженно дернулся и зарычал на него.
- Я бы весь день по тебе ползал, - сообщил Кили, покусывая его сосок, - но надо спешить.
Неохотно оторвавшись от него, он потянулся к стеллажу и стянул с него какую-то склянку. Открыв крышку, он сунул туда пальцы, и по комнате поплыл запах отработанного масла - таким поливали детали точильного, к примеру, станка, чтоб не перегревался. В камере Кили не было точильного станка, но удивляться не приходилось. Фили поморщился от резкого запаха и дернулся сильнее.
- Лежи, лежи, - скомандовал Кили, - не нашел ничего лучше, но и это подойдет.
Фили закрыл глаза, почувствовав его пальцы, настойчиво ткнувшиеся внутрь. Уж лучше б Кили попытался его уговорить, чем так. Больно не было - неприятно, но какая это боль?! Беззащитность и уязвимость били куда сильнее.
- Не страдай, - приказал Кили, впихивая в него скользкие пальцы, - сейчас мы узнаем, как это правильно делается, и, возможно, в следующий раз ты сам попросишь тебя трахнуть.
Фили молчал, сосредоточенный больше на расшатывании спинки, чем на его словах и действиях. Вытянув пальцы наружу, Кили ухмыльнулся, прижал головку к дырке и впихнул ее, толкнувшись бедрами несильно.
Запрокинув голову назад, так, что было видно лишь поросшую редкой щетиной шею, Кили, не стесняясь, стонал в голос, ахал в ритм каждому своему движению. Его коротко остриженные пальцы скользили по бедрам Фили, лаская и поглаживая. Фили, стискивая зубы, дышал прерывисто и тихо, взмокнув, как мышь, и аккуратно заплетенные волосы растрепались.
- Покричи, - попросил Кили, восхищенно сияя глазами, - ну же, я хочу услышать твой забавный стон. Не будь ты такой залупой! - рявкнул он на Фили.
Он принялся подрачивать ему,двигался медленно и плавно, но все бесполезно - Фили не возбудился, и лежал, глядя в стык стены и потолка. Не отреагировал даже, когда Кили кончил, крепко прижавшись пахом к его заднице.
- Это месть, - сыто фыркнул Кили, улегся на него, прижался головой к его шее и подышал в шею.
- Подло, - сказал Фили, глядя на него в упор.
- А ты меня не подло?! - заорал вдруг Кили, соскочил с него и отстегнул потайные замки. - Вы все меня не подло?!
- Я не все, - хмуро ответил Фили, усаживаясь на кровати и потирая затекшие кисти, - и я обещал разобраться.
- Ишь, добренький! - Кили натянул штаны и принялся пристегивать цепь обратно к кольцу на ноге. - Значит, я один такой мудила, а вы все добренькие и хорошие. Заебись, что!
Фили не ответил ему, быстро одеваясь.
- Раз ты такой хороший, то нахрен ты мной пользуешься?
- Я думал, тебе нравится.
- Индюк тоже думал, - фыркнул Кили злобно, но уже не так злобно, как раньше орал, выставляя его прочь. - Вали давай отсюда.
- И свалю, - решительно сказал Фили.
- Вот-вот, проваливай, - закивал Кили, - и больше не приходи.
- И не приду.
- И не приходи! Забудь сюда дорогу!
Фили ничего ему не сказал, просто вышел и закрыл дверь с той стороны. Было слышно, как Кили заорал что-то матом и ударил по двери, а потом все стихло.
***
Никогда еще Фили не чувствовал себя таким одиноким.
Никогда, даже в детстве, когда не с кем было играть, потому что гномьей молодежи - мало, дети рождаются вовсе не так часто. Многие были старше, кто-то младше, и с теми, и другими было скучно. У Фили не было друзей среди сверстников - потому что сверстников не было.
Торин был крут, интересен, за ним хотелось бегать и умолять поиграть, рассказать что-нибудь, но у того всю жизнь были свои дела, свои интересы. Только недавно, когда Фили превратился из совсем бестолкового подростка в юношу, Торин стал больше и чаще общаться с ним. Фили, не помнивший отца, сильно привязался к нему и часто подражал, отчего Торин сердился, но ничего не мог поделать. Но Торин – это Торин, дядя, пример, но не друг. Не такой друг, с которым можно дурачиться итрепаться днями напролет.
Прежняя горечь одиночества не шла ни в какое сравнение с той, которую он Фили познал сейчас. У него, проклятье, было столько всего, столько вещей, которых хотелось показать Кили - теперь он не мог этого сделать. Одиночество глодало его, клевало, словно стая ворон, и это была не только тоска по жарким, сумасшедшим ласкам. Ему хотелось узнать, умеет ли Кили обращаться с оружием, какие камни он обрабатывает, как он играет и что он рисует, ведь набросок - Фили жалел, что не стащил его, - набросок был очень хорош. Ему хотелось попросить Кили о портрете и самому нарисовать его.
Фили почти сделал это, взявшись за кисти, и нарисовал бы, если б не неприятное ощущение растянутой задницы. Оно пропало через полтора дня, но Фили так ничего и не нарисовал, хотя видел его каждый раз, как закрывал глаза. Видел его усмешку, его красивые губы, его веселый или злой, но всегда такой живой взгляд. Одна часть Фили просилась наплевать на гордость и пойти обратно, но если уж Фили сказал, что больше не придет, он и не должен больше приходить.
Пытка была невыносима.
Фили что-то ел, что-то пил, что-то говорил и что-то делал - в последнее время дед то и дело отправлял его биться в рукопашную с другими воинами, и вот, пожалуй, только в драке Фили мог немного забыться. Удар, удар, еще удар - Фрар, бывалый воин, наблюдал за ним, замечая, что Фили становится по-настоящему беспощадным. Он пообещал принцу провести тренировку в доспехах - и провел ее, удивившись тому, как быстро Фили избавился от юношеской нерешительности. Ведь в бою нет времени на рассуждения, и уж точно его нет на вопросы морали.
Фили, в свою очередь почувствовав, что от изнуряющих тренировок ему становится лучше, совсем забросил занятия музыкой, и перестал ходить на плавильный ярус, где раньше мог просиживать часами, любуясь на расплавленный металл. Там было жарко, и он словно плавился сам, одетый в защитное сукно - если брызги металла попадали на ворсистую поверхность, они не прожигали в нем дыру, а скатывались, словно слезы. Смотреть на огромные печи, на то, как льется сияющая белая жижа, застывающая потом в прочнейшие детали и заготовки, раньше Фили мог просто бесконечно, но теперь он уже не мог просто так бездумно созерцать, размышляя о металле. Нет, теперь он словно вел в голове разговор с невидимым собеседником, каждый раз думал, что стоит рассказать об этом Кили, и каждый раз крепко стискивал зубы, вспоминая, что Кили далеко, и с Кили он больше не разговаривает.
Каждый вечер, после беседы за столом, Фили уходил к себе, и начинался ритуал. Он теперь не ложился в постель, когда засыпал Эребор, нет.
Каждый вечер Фили подходил к большому зеркалу в покоях, доставал мягкую, но плотную подшлемную шапочку, и аккуратно надевал ее. Надевал простеганную куртку и такие штаны, поверх - доспехи, холодные и жесткие. Полный набор, включая шлем, и надевал это сам, без посторонней помощи, стараясь не думать о том, кто мог бы служить оруженосцем, чьи пальцы застегнули бы пряжку у ремня. Кто затягивал бы ремни на его кирасе и подвязывал бы пояс.
Фили отжимался на кулаках - в доспехах было крайне неудобно, но он терпел, хрипло дыша, и пот стекал по его лицу, собираясь на кончике носа. Фили отжимался до тех пор, пока были силы, а потом медленно раздевался, снимая пропитанное потом стегло. Даже подшлемник был влажным на ощупь.
Потом Фили падал на кровать, едва двигаясь, и дрочить даже больно было - зато бицепсы он накачал на славу, можно было похвастаться.
Было бы кому.
***
- Мой господин? – услышал он тихий голос, когда возвращался с послеобеденной прогулки. Обернувшись, он заметил у лестницы одного из гномов, обитающих на нижних ярусах Горы.
- Да? - подошел он, чуть склонив голову к плечу, не вполне понимая, что тому понадобилось.
- Отойдемте, - попросил тот, скользя заинтересованным взглядом по его богатой одежде.
- Говори здесь, - велел Фили, - что ты хотел?
- Я в курсе, что вы регулярно спускаетесь на одиннадцатый ярус, общаетесь с преступными элементами, - осклабился тот, - не хотите ли… - он облизнул губы, - вознаградить меня, чтоб об этом не узнал кто-то еще.
Фили посмотрел на него недоумевающее.
- Например, король, - пояснил тот.
- Ты следил за мной? – нахмурился Фили, - и хочешь шантажировать меня, я все правильно понял?
- Да… - пробормотал гном, и замолк, споткнувшись о молчание Фили. Тот смотрел ему в глаза, не отрываясь. Взгляд принца четко и ясно говорил о том, что сейчас гнома спустят с лестницы, и, возможно еще добавят, возможно, ногами и по голове.
Не выдержав, гном тихо извинился и спустился по лестнице сам, не дожидаясь помощи.
Фили же замер – ситуация его неприятно поразила. Его еще ни разу в жизни не шантажировали, и ни разу в жизни не ловили на запретном. Убежденный, что он делал и делает все правильно, он отошел, брезгливо облизываясь, словно съел какую-то дрянь.
***
Трор только что вернулся из сокровищницы, в которой нынче проводил больше времени, нежели раньше. Фили прекрасно помнил, что когда-то прадед отправлялся туда не чаще раза в неделю. Сейчас это случалось почти каждый день.
- Господин мой Трор, - проговорил он негромко, проходя в его покои, поклонился учтиво. Трор рассеянно улыбнулся, не слишком довольный нарушенным одиночеством, но все же пригласил его подойти ближе. А Фили обрадовался, и чинно прошел через просторную залу, сдерживая себя – хотелось, как в далеком-далеком детстве подбежать и усесться на колени к прадеду, обнять его.
- Тебя что-то тревожит? – скорее для проформы проговорил Трор, нежели действительно заметил волнение правнука. Расправив полы бархатного одеяния, он уселся в уютное кресло и приготовился слушать.
- Да, - медленно выдохнул Фили. Сложив пальцы в замок, помолчал немного. Прошелся туда-сюда, но говорить все же пришлось – Трор никогда не умел читать мысли.
- Скажи, пожалуйста… а все заключенные на одиннадцатом ярусе, попали туда… ну справедливо? – слегка сбивчиво спросил он, прижимая ладони друг к другу.
- Справедливо? – не понял Трор, нахмурившись.
- Я имею в виду, ну вот, например, некоего гнома обвиняют в каком-то преступлении. Сажают за решетку. А он не совершал этого преступления!
- То есть как не совершал? Если он невиновен, никто не станет судить его.
- Ну, - Фили скрипнул зубами, следовало дождаться Торина, прежде, чем затевать такие разговоры с Трором напрямую, но дурацкая беседа на лестнице выбила его из колеи. – ну, в общем, все думают, что он совершал, а он не совершал, и говорит, что он не совершал, но ему никто не верит…
Трор приложил ладонь ребром к губам, и Фили замолчал, разглядывая гранитный пол, отполированный до блеска.
- То есть, - заговорил прадед, - ты хочешь сказать, что кого-то заключили в тюрьму несправедливо?
- Да. Такое могло быть?
- Нет, - покачал головой Трор, - такого не бывает.
- И… пересмотреть вопрос никак нельзя?
- Зачем?
- Если несправедливо… - тихо отозвался Фили.
- Пересмотреть, - важно хмыкнул Трор, - пересмотреть… Вон, жена Лейфа то и дело подает прошение. Уж я надеюсь, ты не о нем речь ведешь?
- Нет, нет.
- Пересмотреть, пересмотреть. В исключительном случае-то можно, - пробормотал Трор себе под нос, - но нужно ли? И зачем бы это?
Фили молча поднял взгляд от блестящего гранита и посмотрел в глаза прадеду.
__________________________________________________________________
+1
Музыка:Музыка:
Это Алинка подсказала
Listen or download Yoav Adore Adore for free on Prostopleer
Это у меня практически на репите стояло, особенно поначалу
Listen or download Shakira Ojos Asi for free on Prostopleer
И еще под всякое чуть потяжелее (если волынка не смущает)
Listen or download Tanzwut Extase for free on Prostopleer
@темы: incest, (c) Lady Aribet, Lady Aribet фанфики, Покрась свою повозку... Покрась ее кровью!, Поезд в Средиземье, Baruk Khazad, motherfucker!
-
-
10.02.2013 в 23:17-
-
10.02.2013 в 23:18-
-
10.02.2013 в 23:19-
-
10.02.2013 в 23:20-
-
10.02.2013 в 23:21-
-
10.02.2013 в 23:22-
-
10.02.2013 в 23:23-
-
10.02.2013 в 23:24-
-
11.02.2013 в 00:49-
-
11.02.2013 в 00:58-
-
11.02.2013 в 01:06ГОСПОДИ СХОРОНЯЮ ВСЕ СЕБЕ НА ТЕЛЕФОН ЧИТАТЬ НОЧЬЮ AWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWW
-
-
11.02.2013 в 01:15что я могу сказать - мне захотелось покурить сразу))
-
-
11.02.2013 в 01:32Офигенный фик!
-
-
11.02.2013 в 04:20Очень милая и добрая история, несмотря на изнасилование, да)
Кили прелестен.
Пошла дальше читать.
-
-
11.02.2013 в 09:15-
-
11.02.2013 в 09:56Последняя сцена секса такая прям вообще)
-
-
11.02.2013 в 10:01-
-
11.02.2013 в 10:18Alya_lya, мне они оба в душу запали))) первый просто шикарный, а от второго я оторваться не могу. они такие губастенькие оба))) у автора полно всякого вкусного.
ГРУДЬ В ФИЛЯХ, меня щипали и теребили, как того Фили))) попробуешь тут не закончить. Но вообще 40 страниц за неделю - для меня писец как много.
Шут обыкновенный, мхыхыхыхых
Карта., вай, мне приятно, что тебе понравилось)
Гость, Очень милая и добрая история, несмотря на изнасилование, да)
missgreed, я подсажу тебя на фэнтези)))
[Soren],
тугое колечко мышц, покиньте мой дневник. заранее спасибо.
-
-
11.02.2013 в 10:24фансервисных гномовбороды! Даёшь каждому по бороде!-
-
11.02.2013 в 10:39-
-
11.02.2013 в 10:44-
-
11.02.2013 в 10:47Арагорн сам виноват!
-
-
11.02.2013 в 10:49-
-
11.02.2013 в 10:53-
-
11.02.2013 в 10:59-
-
11.02.2013 в 20:00ЧЕЛОВЕК -КОСМОС
АААААААААААААААААААААА
Я ЧИТАЛА ВСЮ НОЧЬ НЕ СПАЛА И НЕ ЖАЛЕЮ ИБО НУ ОХУЕТЬ ЖЕ
НУ ОХУЕТЬ
ЛЮБОВЬ
ЛЮБОВВВВВЬ
-
-
11.02.2013 в 20:57-
-
12.02.2013 в 22:00ОЧЕНЬ КЛАССНЫЙ ФИК!
Я не особо шиппер Фили/Кили, но тут прям хорошо пошло :333
-
-
12.02.2013 в 22:13-
-
08.03.2013 в 10:55