Сегодня у меня день хлобыскания дверями. Например, вечером в маршрутке. Так хлобыстнула, что водила резко рванул вперед, видимо, в надежде, что я ебнусь, кувыркнусь и впечатаюсь мордой лица в заднюю дверь. Хрен вам, мы цепкие))) Правда, свободное место было только одно, в самой заднице, и по соседству с валуевообразным мужиком. Не, не реально, лысый бугай, два на полтора, расселся на полтора места, ноги расставил, блядь. А я также плачу деньги за этот проезд, и должна ехать на оставшемся пространстве?! Щас. Села, отпихав мужика локтем, ноги расставила также, положила сумку - хорошо! Но этот валуев, блин, башкой почти до потолка, сидит, прижался к спинке соседского кресла. И эдак неодобрительно на меня поглядывает. А водила фееричный попался - на кольце кааак рванет, как ухнется через трамвайные пути, тут меня до потолка башкой и подкинуло. А валуеву хоть бы хны. Ну пусть скажет спасибо, что не на него свалилась, а свое законное место. И сломала его, блять((( Ухнулась, и чувствую, что сползаю - место подо мной разваливается, еб. Я кое-как подпихнула сидение обратно на место, сижу и чувствую, как спинка на меня падать начинает. Еле доехала, потом шустро встала и на выход. А кресло обвалилось. А я еще раз дверью хлобыстнула. Пусть учится водить, конь педальный.
Я сегодня вечером перестану писать глаголами, млять, или нет? Это был риторический вопрос.
Апдейт: Я кусок дебила, конечно же. Иначе назвать нельзя. Набираю текст весь вечер, по чайной ложке в час причем набираю, и то при помощи Водолея и его живительных пиздюлей, и сейчас собираюсь идти спать, закрываю все окошки, и остается последнее, вордовское. Там четко двенадцать (четное число, которое делится на шесть и три, а также на два и на четыре - спасибо, кэп) страниц. Я часто закрываю все окна нажатием альт+ф4, я люблю клавишами пользоваться. И тут я замечаю, что текст я перестала писать на реплике, вернее, я не сообразила эту самую реплику, а только тире поставила, и вот это самое тире у меня уползло на тринадцатую страницу, млять, и портит мне всю стройную картину, тринадцать я не люблю, потому что оно не делится, кроме как на единицу и на самое себя, так вот, эта самая одинокая реплика висит и все портит. А на экране у меня табличка "сохранить: да - нет - отмена" А мозг уже не соображает, я щелкаю на "нет" - ну реплика ж мне все портит. Ворд закрывается, ангст, драма, драма.
Но небольшая. Потому что завтра я буду выковыривать текст из аськи, куда я его кидала Водолею на предмет заценить, прочитать и покритиковать...
Автор: Lady Aribet Бета: $еребристый водолей Фандом: Наруто Пейринг: Саске/Кабуто Размер: мини Категория: слэш Ворнинг: POV Саске, ООС, попытка поиграть со стилем. Рейтинг: NC-17 Размещение: все вопросы в умыл Дисклеймер: с миру по нитке – графоману фанфик (с) Примечание: написан на восьмой тур кинк-феста по заявке:по заявке: Саске/Кабуто. использование шарингана. Саске - переходный возраст. Интерес к Орочимару. Отказ. Гнев. Изнасилование Кабуто как самого вероятного любовника Орочимару От автора: Я хотела переписать текст, чтобы он стал понятнее, но потом передумала (а кроме того, неохота). Так что пусть лежит здесь, с остальными текстами. И да, я вижу Саске именно таким. ___________________________
читать дальшеЗдесь, в Отогакуре, слишком много непроницаемого. Я, в общем-то, совсем не склонен раскрываться перед каждым вторым, да и перед кем-либо, но сплошные стены напрягают даже меня.
Взять, к примеру, того же саннина. Однажды пытался медитировать, - успокоишься тут, когда над головой нависает многотонная громада земли и камня! - так вот, пытался медитировать и случайно подобрал сравнение. Теперь я могу точно сказать, на что он очень похож. На стеклянный шар: вот у Хокаге был такой большой стеклянный шар, в котором клубился белый дым, а потом открывалась ясная картина. Я сам однажды видел. И вот саннин очень похож на такой шар, только из темного стекла, и непонятно, что там внутри клубится. И кому эти ясные картины открываются.
А может быть, я ошибаюсь, и кому-то очень даже понятно, что там у саннина в башке творится. Иногда полезно подумать про что-то, кроме нависшей толщи земли над головой. Ну, или известно чего. Или прошлое вспоминать, еще чего. Есть такая поговорка, кто старое помянет - тому глаз вон, а мне без глаз хоть не живи.
В детстве у меня был фонарь в комнате - я принес его с одного праздника. Здоровый такой фонарь, ярко-желтый, и свеча в него была вставлена тоже желтая, это было еще давно, как говорят в книгах - в прошлой жизни. У нас тут много книг, не все же время медитировать или тренироваться. А, ну про фонарь. Красивый такой, только неустойчивый. И падал иногда набок, особенно когда по половицам кто-то тяжелый проходил. А у Итачи манера была... вот, я опять на него сбился. Сказал же себе - не думать лишнего, не представлять себе, чего глаз не видит... Заметно, наверное, что я книг начитался, и все эти обороты речи, поговорки, и как говорит Кабуто, идиомы, из меня сыплются. Как из рога изобилия, кстати, интересно, что это. Значения половины поговорок и идиом этих я так и не знаю. К примеру, красивое же выражение: "беречь, как зеницу ока". Наруто понятно, почему зеницу ока надо беречь, но что это такое - "зеница"? Не у Кабуто же спрашивать, верно? А Наруто вообще говорил - "синица". На то он и Наруто. Сижу, напичканный всеми этими поговорками, знаниями, воспоминаниями, в голове тысячу раз уже проиграл Итачи и выиграл столько же, и хорошо, что нет никого, кто бы спросил: "Саске-кун, пойдем, поедим мороженого?". В Отогакуре есть свои плюсы.
Капли тихо-тихо падают, и, если сидеть неподвижно, расслабиться, можно почувствовать, как они набухают на острых камнях и потом срываются вниз, ударяются, разлетаются брызгами. Можно услышать и почувствовать не только это, конечно. Но приятнее всего следить именно за каплями. Еще до Академии я видел водные часы однажды - красивая и занятная штука. Мы ходили тогда в ту деревеньку на праздник, который затянулся до ночи, мне там еще фонарь... так, фонарь лучше не вспоминать. Вот саннин вчера сказал, что я делаю успехи. Не знаю, чего он там ожидал - что я прыгать буду выше головы, потеряв штаны, или там обрадуюсь дико. Я радоваться, понятно, не стал. Конечно, делаю успехи, это вполне закономерный результат тренировок. Если бы я совсем бесталанный был, или задницу просиживал, как некоторые, или там, у зеркала полдня с расческой проводил - тогда успехи были бы неожиданностью. А так - чего радоваться-то? Интересно, может саннин всерьез считает, что я Итачи убью и обрадуюсь до потери чувств? Плясать там начну, или что еще, песни петь? Саннин не понимает, что для меня смерть Итачи. Таким жалким словом как "радость", я бы это описывать не стал. Смерть Итачи - это то, ради чего я живу. Ради чего я тренируюсь, мыслю, существую, в конце концов. Я не могу даже думать ни о чем, кроме него, недаром он мне все время в голову лезет. И радость - это какая-то очень мелкая и невыразительная эмоция, чтобы описать мое состояние, когда я... Когда я убью Итачи. Я имею право думать, что случится именно так. Я имею право произносить это вслух и мысленно. Я убью Итачи.
Саннин, конечно, странный. И логика у него тоже... мягко говоря, странная. Своеобразная. Он говорит: "Мы с тобой похожи". Он видит то, чего не вижу я. Подмечает мои успехи, как свои собственные. Саннин считает, что у нас похожие мысли, но он не мститель, что бы он там не мнил о себе. Я только одного мстителя знаю, я его каждое утро в зеркале вижу. И саннин тут не причем, нас ничего не связывает, что бы он там ни думал. К примеру, с Наруто нас связывает общее прошлое. Как с Сакурой или Сенсеем. Ключевое слово тут - прошлое. Прошлое, настоящее – ступени, очередные ступени, как очередные запятые у зрачка. Ступени, стадии, можно называть как угодно. Сначала тренировки в Академии, потом с командой номер семь, теперь с саннином. И эта ступень - шаг на пути к цели. К вершине, к логическому завершению. Команда семь - это, как говорят в книгах, пройденный этап. Или, как еще говорят, только не в книгах, завяли помидоры, сандалии жмут, и нам не по пути. Я не влезаю в детские сандалии, в которых до сих пор ходит Наруто. И уже не влезу никогда, жесткая ткань впивается и натирает мозоли. Так что Наруто может быть генином, чунином, да хоть Хокаге. Сандалии жмут, и нам не по пути, тем более что пути ниндзя у нас с ним никогда особо не сходились. Так, пересеклись на короткий срок.
Вот, опять из меня поперли какие-то дурацкие даже не поговорки, а детские словечки. Порой мне хочется вынуть мозги из головы и отдать их Кабуто на хранение. Чтобы потом взять чистенькие, свежие, протертые заботливо мозги, вложить и с чистой головой выйти на поединок. Чтобы не отвлекаться на это глупое и повседневное, чтобы голова была заполнена одним четким действием, а не воспоминаниями. Порой мне кажется, что этого никогда не случится, так долго ждать. Я жду этого дня со слишком большим нетерпением, будто смотрю в полный котелок, а вода в нем никак не закипает, хотя пора бы. Но капли падают тихо-тихо, и я прекрасно понимаю, что с каждой каплей смерть ближе и ближе подбирается к Итачи, скалит острые зубы. Я знаю это, потому что ко мне она точно так же подбирается, точно так же щерится. И я скалюсь вместе с ней. Я убью тебя, мой старший брат. Я не боюсь умирать, потому что когда ты погибнешь, я умру счастливым.
А я умру. Я не питаю надежд, что разум саннина оставит моему хоть какой-то кусочек существования. И с каждой каплей это все ближе. Но не раньше, чем я исполню свою клятву. Саннин прерывает мои размышления. Желает поговорить. Я не против: в моих мыслях сейчас смысла столько же, сколько в падающих каплях. Не считая тех, что о мести, они такие глупые и дурацкие, что мне даже не жалко их. Не жалко мыслей, не жалко своего сознания. Зачем глупые сожаления, когда в жизни есть смысл? И пусть Кабуто сколько угодно говорит, что делать смерть смыслом жизни - это парадоксально, мне все равно.
Я не вслушиваюсь в слова саннина, которые он цедит в час по чайной ложке. Орочимару - скупой. Очень скупой, это заметно во всем. Он цедит слова, он никогда не тратит чакру свыше необходимого минимума. Сейчас саннин шутит, отпускает что-то насчет моих недлинных штанов, из которых торчат колени. Меня вполне устраивают эти штаны, пусть даже они короткие и из них торчат колени. Я носил такие штаны, когда был маленьким и еще не учился в Академии. Потом вырос из них, заказал себе точно такие же штаны. И еще одни. И ничего смешного или глупого в них нет. - Смотри, а то разойдутся по швам, - усмехается Орочимару. - Не разойдутся, - отвечаю я. У меня плохое чувство юмора. Может, его нет совсем, не знаю, где я его потерял, это самое чувство. Может быть, оставил там, где все остальные - любовь там, нежность, жалость. Я не понимаю шуток, я не понимаю, почему саннин улыбается сейчас.
У меня вообще плохо с чувствами.
Сегодня саннин не улыбается. Молчит, не хвалит. Думает, что мне это не надо, наверное, раз я не радуюсь активно своим успехам. Непонятно, кто решил, что человек обязательно должен смеяться, когда смешно, плакать - когда больно. Я не хочу показывать то, что я чувствую. Я не смеюсь и не плачу, это совершенно лишнее, да мне и не хочется. Чем лучше мои успехи, чем больше я умею - тем ближе я к цели. Наверное, когда я буду стоять напротив Итачи, все мысли вымоет из головы ледяным потоком, мозги занемеют, как руки, которые слишком долго держишь в холодной воде. Я не хочу слышать в ушах свой собственный детский крик, когда это случится. Когда я слышу свой беспомощный крик, я теряю уверенность в себе. Нельзя поддаться Итачи. Надо выбросить из головы и крики тоже.
Да и вообще все бесполезные воспоминания, хотя бы взять этот праздник, когда Итачи взял и подарил мне этот фонарь, хотя я его не просил. Нет, я, конечно, хотел подарок, любому дураку приятно получать подарки, особенно в пять лет. А он взял и купил, только от этих всех воспоминаний нет никакого толку, они только мешают и заслоняют передо мной ясную и четкую цель.
Наверное, со стороны я кажусь совсем нелюдимым, но это всегда играло мне на руку. Другой Саске, который в тот день вернулся домой, и мама готовила ужин, и папа что-то рассказывал, и Шисуя был жив, и никто его не убивал вовсе… вот тот Саске, наверное, вполне мог бы дружить с Наруто и целоваться с Сакурой. Но я – не тот Саске, а история, как говорит Кабуто, не терпит сослагательных наклонений.
Я заканчиваю тренировку. Я устал. Я хочу пить, хочу спать, еще кое-что хочу… Но саннин смотрит на меня холодно и ничего не говорит. И я продолжаю, ведь он мой учитель, и лучше знает, когда мне надо остановиться. И как бы я не относился к Кабуто, но я доверяю его техникам. Поэтому я послушно выполняю приказ.
Когда все заканчивается, я не спешу уходить. Я стою и смотрю на саннина. Мне кажется, что мы давно существуем вместе. Но это обманчивое ощущение. Просто капли падают так медленно.
Саннин сильнее меня. Я чувствую это, я рад этому. Чему меня может научить слабый? Чему может научить тренировка с командой семь, с девчонкой, которая всего и умеет, что контролировать чакру? Конечно, еще она умеет быть преданной и верной, но мне-то что? Мне не нужны такие попутчики. Сандалии жмут, Сакура.
Орочимару – совсем другое. Саннин много знает и много умеет. С каждым днем часть его знаний переходит ко мне. От саннина есть толк. Сегодня я вновь задерживаюсь после тренировки. Сегодня у Орочимару хорошее настроение, и он не отказывается от моего общества. Мы сидим рядом. Рядом с саннином хорошо молчать. Его спокойствие – это спокойствие известковой капли на выступе сталактита. Порой мне даже кажется, что ему можно доверять. Впрочем, можно – не значит нужно. Саннин – талантливый. Я уважаю талант, и особенно то, что он делится им. Понятное дело, что не за так, но кто сейчас будет раздавать свои умения забесплатно? Разве что дураки, вроде Наруто и его учителя. Орочимару иногда говорит о нем. Не со мной – с Кабуто. Но я все равно слышу, это как слушать капли. Орочимару говорит, что другой саннин вместе с Наруто и Сакурой пытались найти Отогакуру. Орочимару говорит, что другой саннин – бездарь, лентяй и волокита. Я слушаю и не сомневаюсь, что они с Наруто сошлись характерами.
Не знаю, что из себя представляет другой, но мой саннин, если можно сказать так – мой саннин вызывает уважение. И это хорошо. Мы сидели молча, капли падали, оставляя крохотные частицы известняка, отражения стен дробились в лужах. Саннин опытный. Неизвестно отчего, но я не могу сегодня мыслить связно. Будто в иллюзию попал, и только шум воды напоминает мне о реальности этого мира. Хотя точно так же он может говорить об иллюзии. Какая ерунда. Мысли дробятся, как отражения в лужах. Я успокаиваюсь и не слушаю больше ни воду, ни мерное дыхание. Я закрываю глаза и не думаю ни о фонарях, ни о саннинах, ни о тренировках. Я вижу перед собой высокий силуэт, я осознаю, что сегодня я стал еще на одну каплю сильнее. - Саске, - говорит Орочимару и смотрит на меня выжидающе. Я молчу и смотрю на него в ответ. Саннин что-то хочет от меня?
Всю ночь я думаю об этом. Внутри меня – несколько голосов, которыми я думаю. И вот тот голос, который обычно размышляет о саннине, этот голос почему-то сегодня громче других. Не громче голоса мамы и папы, конечно. Но тоже громкий. Я понимаю, что все это временно, я понимаю, что завтра голос стихнет, но сегодня ночью он все же не дает мне покоя. Я встаю под душ и вслушиваюсь в свое тело. Тело впитывает тепло, как губка – воду. От тепла мне становится хорошо, совсем хорошо, и я думаю о том, что саннин, наверное, тоже стоит сейчас и принимает душ. Так же смотрит на маленький черный сток в полу, черный, как ночное небо, куда уходят все мои мысли, смытые водой.
Обычно я все же раздумываю перед тем, как делать. Но сегодня все шло как-то наперекосяк. Я сначала одеваюсь и выхожу, а потом думаю. Я сначала стучусь к нему, четко, раз-два-три, как стучу в любые двери, а потом думаю. И я смотрю на него, сидящего на краю постели, и мои мысли наконец-то догоняют меня. - Саске? - Орочимару-сама, - говорю я и делаю шаг внутрь. Раз-два-три, и я буду уже у кровати, раз-два-три… но саннин поднимается вдруг, запахивает на себе халат. А я все так же стою в дверях и делаю неуверенный шаг внутрь. Я ненавижу, когда может показаться, будто я робкий или несмелый, и, восстанавливая попранное достоинство, я делаю два широких шага. Вроде как мне совсем наплевать на то, что он может обо мне подумать. Но я и в самом деле не трус. А Кабуто трус, я это ему и в лицо сказать могу при случае. И говорю. А он мне - стратегия. Маневры отхода на заранее заготовленные позиции. Стратегия, Саске. Снисходительно так. Сыт я вашей гребаной снисходительностью по самое горло. Если ты трус, трусом и останешься, и не надо лицемерно называть это стратегией или там, тактикой, или другими умными словами.
Саннин молчит, темные волосы блестят, как лаком покрытые. Действительно был в душе, и они еще не высохли, мокрые и наверняка гладкие. Мне хочется провести ладонью и проверить – такие ли они гладкие на самом деле. Шаринган позволяет видеть на два шага вперед. Жаль, что это касается только боя. Я делаю еще один шаг, мелкий шажок, и поднимаю руку.
И тут он мне запретил.
Не двигаясь, не применяя техник, не раскрывая узкого рта запретил. Не позволил подойти и прикоснуться, а я всего лишь хотел потрогать и узнать – гладкие ли? Саннин мне глазами запретил. Сказал вот буквально: "Саске, не сметь". А глаза у него, хоть и необычные, конечно, но никакого Шарингана в них нет. Или другого додзюцу. Я раньше не думал, что так можно, одним взглядом.
Однако запретил. Все понял, можно не сомневаться. Но запретил. Высокая, темная стена, за которую мне не положено.
И я ушел. Что мне там стоять, на него смотреть? Смотреть на эти влажные волосы, на то, как медленно ползет вверх уголок рта, обнажая зубы в усмешке? Вдарить бы по этим зубам так, чтоб повылетали, и не техникой, а кулаком, от души, чтоб почуять боль в костяшках. Не поднимая глаз, пошел в неизвестно куда по коридору, и не сразу дошло, что это было оскорбление. Оскорбление! А оскорблений я не терплю, и терпение я сейчас тоже куда-то потерял. Проклятый саннин!
И я почти уже развернулся, и тут увидел его. Кабуто. Обманчиво неспешная походка, предельное серьезное и деловое выражение лица. И пошел за ним, как привязанный. Он-то наверняка гладит и черные, как лак волосы, и все остальное. Несмотря на то, что трус, он все равно намного ближе к саннину, чем я. Пошел за ним, огибая выступы. Ноги об себя и вытирать никому не позволю. Лезть в опасность как головой в петлю глупо. Быть хитрым значит уметь найти другие способы сорваться, выместить ярость. Выместить – хорошее слово. Это я и сделаю, буду хитрым и умным. Я тоже понемногу учусь.
С Кабуто я не церемонился, так как с ним. Саннин сильный и учит меня, а Кабуто тут на подхвате, какое бы серьезное выражение он не цеплял на свое лицо. - Вламываешься без спросу? - Вламываюсь, - подтверждаю я, закрывая за собой двери. Кабуто невозмутимый, молча раскладывает какие-то бессчетные папки с бумагами, ерунду какую-то методично расставляет, карандаши под углом в сорок пять градусов в стакане. - Откуда ты такой вежливый взялся? - Какой есть, - внутри медленно закипает, как вода в том котелке. - Кто тебя таким грубым сделал? – Спрашивает он, чуть усмехаясь. Непонятно, серьезно спрашивает, или все же насмехается. Считает себя умнее меня. Смотрит на меня своими темными непроницаемыми глазами. Еще одна стена, за которую не пройти. За которой не видно мыслей.
Кабуто в чем-то похож на Сенсея, на бывшего, вернее, Сенсея, и дело вовсе не в светлых волосах и темных глазах. Сенсей - такая же закрытая книга, как и Кабуто. У одного на лице бликующие очки, у другого - маска, за которую невозможно заглянуть. Строгость Какаши - маска, и веселье зачастую - тоже маска. А что там под ней, никому не известно, в любом случае - не мне, да и не было у меня особо желания под эту маску заглядывать. - Неважно, - говорю ему, - кто создал меня таким. - Как же неважно, - говорит он мне в ответ. - Члены клана Учиха сами создают себя. - Агамогенез, - говорит Кабуто. А я не знаю, что такое агамогенез, и я не знаю, почему Кабуто ухмыляется, поглядывая на меня. Наверное, я сказал какую-то глупость с его точки зрения. Наверное, отпустит сейчас еще одну шуточку. У меня плохое чувство юмора. Чего нет, того нет. Я молча поднимаю на него взгляд, я знаю, какого цвета сейчас мои глаза, я чувствую это существом своим. Но Кабуто продолжает ухмыляться, очки кидают отсвет на лицо. И на какую-то крохотную секунду мне в голову приходит мысль, что очки защитят его. Абсурдная мысль.
На какой-то миг я даже поверил в это. Секунды тянутся медленнее, и я вижу, как, наконец, вздрагивает Кабуто, который словно попал на крючок моего взгляда. Он дергается большой пойманной рыбой, под гипнозом ему не сладко. Он уже не выглядит таким уверенным, как был раньше. Говорят, что у страха глаза велики, вот у него сейчас были широко распахнутые, как у страха, глаза. Похоже, проникнуть внутрь его головы у меня не получится, взгляд его сейчас – полубезумный. Кабуто дышит часто и неровно. Его волосы – светлые, мягкие, собраны в тугой хвост. Я тяну его за волосы, и он слушается, я не хочу видеть то, что он видит там, под гипнозом. Я придерживаю его одной рукой и продолжаю тянуть за волосы, дожидаясь вскрика. Будешь считать себя умнее? Будешь, паскуда?
Я рассматриваю его тело. Вначале я хотел его... ну так, как это возможно с мужчиной. Потом передумал, просто стянул с него брюки, оставив их болтаться на уровне колен. Тело у него было самое обычное, крепкие ноги, светлые волосы на светлой коже. Наверное, саннину нравится. Когда я провожу ладонью по его спине, Кабуто вздрагивает снова, шепчет что-то невнятное. Наверное, ему страшно. Самонадеянный дурак. Мне смешно, но я не смеюсь, просто глажу его по спине. Отчего-то мне неприятно раздвигать его ноги, хотя ничего противного в Кабуто нет. Наоборот даже. Может, поэтому и неприятно. Он так легко поддался на технику. Похоже на то, будто разбегаешься, намереваясь проломить плечом стену, а вместо этого встречаешь хлипкую преграду седзи и валишься на землю.
Я разворачиваю его к себе лицом, снимаю очки. Дурацкая идея – примерить их, я убираю их, смотрю в темные пустые глаза. Обхватываю одуревшее лицо ладонями. Кабуто сейчас такой, какой, наверное, под змеиными техниками саннина, покорный, послушный. И молчит. Губы приоткрыты, но он молчит. Оказывается, рядом с Кабуто тоже можно молчать. Но мне все еще хочется отплатить саннину.
Это проще, чем кажется. Это быстрее, чем кажется. Это не настолько приятно, как кажется. Приятно – да. Но не больше того. Я с сомнением гляжу на пепельноволосую макушку, но по-прежнему держу его так, как мне удобно, продолжаю вталкивать в эти теплые губы, которые не изгибаются в усмешке. Все-таки в книгах пишут совершенно иные вещи, чем оно на самом деле. Удовольствие оттого, что я вовремя вынул и теплые тягучие капли высыхают сейчас на его растерянном бездумном лице – это удовольствие намного больше, чем от самого процесса.
Я чувствую себя как-то отстраненно. Это не самое верное слово, но я не могу лучше. Я надеваю очки обратно на его лицо, подтягиваю на нем брюки, сам не зная зачем. У меня такое чувство, будто я опять что-то испортил, сломал безвозвратно. Я не люблю сломанных вещей, я их не склеиваю. Я их выкидываю. Как тот фонарь, который мне подарил Итачи. А потом сам уронил его и наступил случайно, хотя знал, знал, что тот стоит неустойчиво. Испортил весь фонарь, короче. Пришлось выкинуть. Итачи сказал: «Это всего лишь фонарь. Ну и что?». Да ничего, Итачи. Это всего лишь клан, правда? Проклятый Итачи умел как-то все обесценивать. Итачи умел создавать, а потом рушил, да так, что лучше б не создавал. Итачи, ты заплатишь за это.
Когда на следующий день сталкиваюсь с Кабуто, я не желаю смотреть ему в глаза. Вчера я так и ушел, оставив его лежать посреди комнаты. Сегодня Кабуто стоит с извечной насмешкой, а саннин ничем не выдает своего недовольства. Мысли обоих – как за темной стеной, и я опять не могу проникнуть за барьер. Я стою перед ними, слушаю их негромкий разговор. Мне самому уже кажется, что штаны действительно слишком короткие.
Никакого наказания от саннина. Мне кажется, или Орочимару действительно с насмешкой глядит на меня. Вспоминает мой вчерашний визит, или мне кажется? У меня плохо с чувством юмора, и я не понимаю, что значат все эти усмешки, ухмылки и полуулыбки. Вот Кабуто в этом прекрасно разбирается. Почему он смотрит на меня в упор, а я не смею поднять глаз, будто не я ему, а он мне в лицо спустил? Я догадываюсь, что он ничего не сказал саннину. Не захотел конфликта. Ворон ворону глаз не выклюет… или я опять неправильно понял эту идиому. Но почему они смеются? Разве я смешон?
Это НЕВЕРОЯТНО!!! Отошли это сообщение 5 людям в течение 3 минут и...... НИХУЯ НЕ СОСТОИТСЯ!!! Я пробовал это 8 раз и РЕАЛЬНО НИХУЯ НЕ СОСТОЯЛОСЬ!!!!!! Вообще ОХУЕННО! Это в действительности работает! Перешли это кому-то еще, поскольку больше людей должны узнать об этом!!! Короче перешли это всем своим друзьям. Если 0 вернутся, у тебя нет ебанутых друзей. Если 3 вернутся, то, блядь, быстро удаляй их! Если 5 вернутся, то у тебя дохуя придурков в списке контактов. Если 10 и больше вернутся ты с полным контактом мудаков!!! Отошли эту херню своим друзьям и смотри как они матерят тебя и кричат: ебучий спамер! Если прервешь, то все чувак, тебе пиздец.Тебя съест слон! И похуй, что он травоядный! А если отправишь – тебя ожидает много счастья в 2932 году!!!
Ох, только собиралась написать нытельный пост и пойти спать, как вдруг внезапно - ну почти внезапно))) Фанарт на меня))) Суровый и прекрасный))) Спасибо, Kris Hardy
Некоторые люди совершенно не подходят в качестве тренажера духа, терпения и спокойствия. Фейл, не получается у меня . И ведь был промежуток, когда удалось - без всяких почти. Удалось. Но эта хуйня циклична, как я и боялась. И все на круги своя, хоть убейся. Причем дело не в каких-то особых качествах данных людей, самые обычные особи, дело в моем отношении. Субъективно. Из серии - неудобно спать на потолке, одеяло сваливается. Пока на пол не перелягу - ничего не устаканится. Не хочу на пол. Все на полу спят. А я хочу на потолке. И неебет, неебет. Ну тут аналогично, пока не исправишь ситуацию лично, ничего не изменится. Одеяло так и будет сваливаться. Против гравитации не попрешь. И невесомость не по карману. С третьей стороны, хоть жилы грызи, пока не будет внутренней гармонии, использовать особь как тренажер, нет никакой возможности. А откуда этой гармонии взяться бы? А без гармонии плохо. Плохо, плохо, плохо, товарищи.
кто едет в Воронеж пока мы не отказались от съёмной квартиры. есть двухкомнатная квартира, мы с Арибет в одной комнате вдвоём. нам там привольно и одиноко XD если у кого ещё нет вписки, то можем взять к себе, а то нас жаба душит платить 2к с человека за 4 дня. а если нас будет больше, то и сумма, соответственно, выйдет меньше.
если в скором времени никого не найдётся, я буду говорить с соседями по второй комнате и отказываться, чтобы не подводить их в последний момент. ибо вписка на крайний случай у нас на двоих должна найтись.
пока я ещё не отказался, желающие, торопитесь^___^
Еще на Воронеж, оказывается, позарез нужна еще Сакура!
Товарищи, энибади вонна би Сакура?))) Провести уик-энд в одной квартире с Арибет унд Локи, блэкджеком и шлюхами, пить... томатный сок и выступить на Воронежском аниме-фесте? И фотосеты, отож, и еще много всякого вкусного-интересного *_____*
Naruto Shippuden: The Lost Tower Название: Naruto Shippuden: The Lost Tower // NARUTO-ナルト-疾風伝 ザ・ロストタワー // (Naruto Shippuden Movie 4, Naruto Movie 7) Жанр: сёнэн, приключения Тип: Movie Снято по: манге Кисимото Масаси. Дата выхода: 31 июля 2010 Время показа: — Студия: Studio Pierrot Режиссер: Мурата Масахико Ссылки: Оф.сайт, Оф.сайт 2, World-art, AniDB, ANN, MyAL Субтитры: — Сэйю: Узумаки Наруто — Такеути Дзюнко (Наруто в Naruto), Намикадзе Минато — Морикава Тосиюки (Минато в Naruto) ^_^ Описание: Наруто отправляется на миссию в бывший когда-то великим город Оуран, на месте которого сейчас одни лишь развалины. Его цель — захватить и обезвредить пропавшего шиноби Мукадо. Но, попав под действие таинственной техники, Наруто теряет сознание, и, очнувшись, обнаруживает, что очутился на 20 лет в прошлом, а перед ним стоит никто иной, как сам Четвёртый хокаге Намикадзе Минато.
Охбля, а я, оказывается, ревную, *дошло, дошло*, причем такой светлой ревностью... ну как объяснить светлую ревность - ну вот смотришь на человека, который с другим кавайно, и так у них все хорошо весело и замечательно, что клево, ну клево жеж. Но блин, с другой стороны, вспоминаешь, как сам с ним общался так же увлеченно и вдохновенно, да и сейчас не прочь, однако ж. Понятно, что все течет, все меняется, и, с одной стороны, обида и тоска, с другой стороны - ну я как бы не тоже не одна, и не скучаю. Однако то ли у меня сентиментальность какая-то прорезалась, то ли ностальгия, то ли еще что-то, смахивающее еще и на зависть. С третьей стороны, никогда и не было настолько все это настолько. Не, ну кое-кого, наверное, за такое поубивать бы. В последнее время особенно. Некоторым товарищам с ума не сходить. У меня весна.
Добавлено роботом Утеньки-пусеньки, а кто это у нас такой большой? Большой, да! Коленька у нас большой! А какие у Коленьки щёчки! Какие у нас хорошие щёчки! Сейчас съем! Сейчас съем эти щёчки! Ам-ам! А что это у нас в ручках? Что у нас в ручках? Пёсик? У нас в ручках пёсик? Пёсик у нас в ручках! А как делает пёсик? "Аф-Аф" - делает пёсик. Аф-аф!
А где у пёсика глазки? Где у пёсика глазки? Покажи, где у пёсика глазки? Это носик у пёсика. Но-сик. Да, носик. А где глазки? Где глазки у пёсика? Правильно, моя ум...читать дальше (еще 2333 символов) >>ничка! Правильно, мой хороший - это носик. А где глазки? Где глазки у пёсика? Нет, Коленька, это носик. Носиком дышат. А глазками смотрят. Где глазки у пёсика? Ну смотри - вот носик, а воооооот глазки. Ну покажи - где глазки? Где у пёсика глазки? Где гла... Да что ж ты всё в нос-то ему тычешь!? Ну прости, прости, мой хороший! Ну не плачь, не плачь! Папа плохой, плохой! Папа забыл, что нам всего один годик. Папа бяка! Фу! Ну не плачь, не плачь мой птенчик. Ну, всё, всё. Уже не плачешь? Вот умница! Вот молодец! А теперь покажи где у пёсика глазки.
Вооот, уже лучше. А теперь глазки. Нет, это не глазки. Это носик. Но-сик. Нет, Коленька, про носик я тебя не спрашиваю. Я спрашиваю у тебя - где у пёсика ГЛАЗКИ! Ты, вообще, понимаешь разницу между носиком и глазками!? Нет? А я сейчас тебе объясню. Дай сюда руку. Дай руку, говорю! Вот смотри. Глазки! Носик! Глазки! Носик! Запомнил?! А теперь повтори - где глазки?! Где глазки у пёсика?! Где глаза у этого пса!? Где у него глаза?! Оно же животное! Оно не может без глазок! Тихо! Не ори! Выше тычь! Выше! На носу у него глаза, да?! По-твоему у пёсика глаза на носу?! Ты хочешь, чтобы пёсик задохнулся?! Или ослеп?! И то и другое, да?! Ты маленький живодёр! Я тебя в последний раз спрашиваю - где глаза у пёсика!? Где у этой драной псины глаза!? Убери свои грязные пальцы от его носа! В глаза смотреть! Не мне - ему в глаза смотреть! Да не в нос! Не ори! Хватит орать! Я в твоём возрасте уже читать умел! На трёх языках! Тупица! Я в походы уже ходил! В школе на одни пятёрки... убери свои поганые руки от его вонючего носа!! Дай мне эту псину! Вот! Видишь!? Я отрываю ему нос! Видишь?! Всё, нету носа у пёсика! Пёсик без носа! Ха-ха! Я даже не спрашиваю тебя - чем он будет теперь дышать! Знаешь почему?! Потому что он не будет дышать! Ты доволен?! Ты этого хотел, живодёр!? Этого!? Пёсик задохнется, и это будет на твоей совести! Боже мой, я вырастил убийцу! Где у него глаза, Коля?! Где у пёсика глаза!?!? Где глаза!?!?
Пра-а-а-авильно!!! Вооот глазки у пёсика! Вооот глазки! Ты мой хороший, ты моя умница! Дай я тебя поцелую в щёчку! И в другую! А кто у нас такой сладкий!? А кто у нас такой умненький!? Коленька у нас самый умненький! Самый-самый умненький - весь в папу! Ну, иди к маме. Иди к маме, иди... Папа пока выпьет валерьянку... Коленька... а где у пёсика ушки?
А мне сегодня снилось, что меня Орочимару на саночках катал Это был чудесный сон, надо сказать))) Почему-то по рельсам катал. В сторону моря. Это я очень отчетливо помню. Где у нас тут "сторона моря", я не знаю, наверное, в сторону Жигулевского, по той ветке, где электрички на Грушу ходят. Наконец-то мне не снятся такие сны, после которых человека хочется разыскать и уебать. Подсознание работает как часы - исправно мне показывает ту фигню, от которой я днем отмахиваюсь. А теперь, кажется, все более менее наладилось, и вот саночки, ога.
А еще я сегодня впервые одела легкую весеннюю куртку, белую и чудесную, и она на мне хорошо сидит, и даже свободно болтается. Не то, что осенью. Орадость, ощастье. И пошла я выгуливать внезапно свою куртку и линзы. Не знаю, как куртка, а линзы людям очень, очень нравятся. Зыркнешь эдак - и вот, вперед тебя в маршрутку уже никто и не рвется))) Садишься спокойно...
Еще мы сегодня смотрели ткань Кабуто на юкату, ну это вполне себе развлечение, по-моему, мы не первый раз это делаем, и даже не второй. А кое-кто закупил вчера три метра голубого габардина. Тоже Кабуто на юкату, ога. И пытался мне впарить его по телефону, утверждая, что это ниразу не голубой, а сиреневый, но он больше голубой, голубой, голубой *___*
В общем, не знаю, то ли у меня юката будет из голубого габардина, то ли из темно-синего. С третьей стороны, все равно видно ее нифига не будет, и кое-кто мог взять себе расово верный фиолетово-черный шифон. Или красную подкладочную ткань, с рисунком "в баскетболиста". Еще я предложила: - бархат - ну и что, что хуйня получится, а не юката, зато как богато смотрится! - веселенький белый ситчик в сиреневую клеточку - блякавай и слов нет. - кислотно-зеленый шифон - зато позитивно и оригинально! - плотную дорогущую плащовку - у Кабуто был бы прекрасный жар-халат. А также эмо-ткань, веселые стразы и пайетки и кучу всего другого. Но Локи все ходил и гундел, то ярко, то тонко, то жарко, то дорого, и все ему не нравится и не нравится, порывался несчастную ткань сгрызть (!), ну вот и пусть в голубом габардине и ходит. Это так подойдет к его голубому парику))) То есть, к моему голубому парику... ну я понимаю, что ничего не понятно, но вот как-то так.
Потом мы еще катались в полупустом автобусе - вокруг меня почему-то сразу образовалось пространство))) Особенно после того, как мне плечо свело судорогой, и я начала вопить, что это знак свыше... короче, вели себя, как босс и его вакагасира два дурака. Было очень весело, да.
А веселее всего было, конечно же, возвращаться по темноте, да. По дороге напугала: одного ребенка, трех блядей и пожилого мужчину кавказской национальности. Последнему не повезло сильней всего - он шел мне на встречу, и меня внезапно осветило фарами выехавшей машины.
Добрый слэшер любит героев и желает им счастья. Злой слэшер ненавидит и думает, как унизить. Добрый слэшер дарит им счастье. Злой слэшер бесчестит, насилует и гнобит. Добрый слэшер дарит им много любви, секса и немножко страданий – для контраста: ведь эссенция сахара горька на вкус. Злой слэшер дарит много секса, любви и страданий – чтобы жизнь медом не казалась. Добрый слэшер рыдает, когда умирают его герои – но они все равно иногда умирают. Злобный слэшер хохочет, когда умирают герои, затраханные до смерти. Почему мне кажется, что их тексты не отличить друг от друга?
Так, это какой-то весенний пиздец, товарищи. Весенняя барануля паранойя обострение, обострение. Значит, мне вконтакт постучалась вещь. Обычная такая вещь, знаете, прям каждый день стучатся, угу, по три штуки, угу. Пишет, что "легко обучаемая, преданая, стеснительная, скромная .послешная." Интересно, в последнем слове очепятка, или куда? Не, ну... все прекраснейше, конечно, только зачем мне в доме вещь 181 см ростом? Конечно, то, что легко обучаемая, это обнадеживает. Но чото можно что-нибудь более компактное? Блин, некуда мне эту вещь девать, в доме хлама и так навалом, только успевай выкидывать... *сидит, подперев щеку ладошкой*
Нижесказанное - имхастая имха, а я - фсб (фемейл шовинист бич). Дверь там ==> Не, ну я серьезно. читать дальше Хуйня какая-то получается, честное пионерское. Слэш дружно шагает по планете, блякавай и ойкакмило, про количество фиков я молчу. По любому фандому. Гет и джен, имхо, примерно на равных, приверженцы есть и у тех, и других, и везде есть отличные тексты. А фемслэш, на мой взгляд, почему-то сосет. Почему? Я, честно говоря, читала не так уж много текстов, но могу назвать один-единственный забористый фем с интересным сюжетом, который читался на одном дыхании. Ну это печально известная "Повесть о каменном хлебе" ("ПКХ"). Там ориджинал про девушек-ролевиков, но, честно говоря, не могу вспомнить ни один фик, который был бы таким интересным. У меня при мысли о фемслэше слегка сводит зубы, и я даже не знаю, почему. Но сводит.
Фемслэш - это занудно по определению. Почему? Потому что весь читанный мною фэмслэш - практически весь, исключая "ПКХ", укладывался в одну простую схемку. Вернее, либо совсем пвп, либо в схемку: Одна из героин канона - внезапно пробитая лесба. Может, она еще девственница, это неважно, главное то, что она влюблена в другую героиню канона. Безответно влюблена. Но прочно, надежно, прямо вот с того момента, как Распределительная Шляпа пела свою несчастную песню. Героиня любит и несчастна по ряду причин: во-первых, ну лесба же, повод для ангста, повод отойти в сторону от праздника жизни, и только молчать пускать слюни на подштанники любимой учительницы, пока та летает на метле. Или - если сие ровесница - молча и яростно, с плотно сжатыми в кулак ладонями фапать на объект в общем душе, хехехе. Скрытая нежность. Вторая героиня - это такое, вы знаете,прекрасное создание. Обычно во вторую героиню влюблены мальчики, она прекрасна (более прекрасна, чем наша первая героиня), ее все любят, но мир жесток, и вот однажды, мальчик ее кидает, и она зрелым яблочком падает в лапы в первой героине. Та открывает ей все прелести любви, как вариант - просто целует в плечо, потому что вторая не позволяет ей большего, блаблабла, идет недолговечное счастье для первой, нежность, нежность, нежность *сплюнула в кулак*, но все мы понимаем, что ничем хорошим эта бодяга не кончится. Вторая бежит мирицца с принцем, первая опять остается одна и жыстоко страдаэ. Тут полно вариаций, но канва примерно одинакова. Про то, кем себя мнет автор, и чьи черты пихает в образ второй героини, я расписывать не буду, это бестолку и неинтересно.
Имхо, это ужасно. Честно говоря, меня задевает это где-то даже на подсознательном уровне - выходит, про мужчин можно сваять миллион и один сюжет, можно писать практически дженовые вещи, про прекрасную любовь и светлую дружбу, про грязное насилие и ... иии.... и плохую агрессию, вот))) А про женщин чё, только вот такие вот издострадания унылые писать можно? По-моему, это несправедливо.
Вы знаете, можно было бы вывести закономерность, пользуясь дилетантским увлечением псевдопсихологией. Допускаем упрощение, что большинство женщин - этики, соответственно, фемслэш - этика в квардате, отсюда и растет вся эта пронзительная любовь, нежность, неземные чуйства, сопли, слюни и прочая раздражающая поебень. То есть, как бы нету на них логика с большой и черной сенсорикой, поэтому ничего интересного не складывается. И читать неинтересно. (вы этого не читали)
Но это утверждение легко опровергнуть. Слэш, который пишется массами для масс - это точно такие же два этика в квадрате, два соплежуйных зануды, и вся их внешняя атрибутика, вроде размаха плеч и роста - не в коня корм. Все равно нудеж, сопли, слюни, слезки. Ну и вы же помните про известный штамп: жил да был герой-шиноби, а его потом взяли, ткнули мордой в подушку, сделали девчонкой по тексту. А семе, соответственно, напихали атрибутикой прекрасного принца, возможен ООС, NC-17, нелюбителям сладкого не читать. То есть, слэш в этом плане ничем не отличается от гета. Есть герой, который ведет себя, как девка, есть семе. По сути, гет, а не слэш. Так, блин, почему бы не писать гет, ммм? Или фем, если уж все равно, в кого впихивать женские, в кого мужские черты? Нету ответа. Но если подобный гет (проецирование себя на героиню, идеального мужского образа - на героя) я читала предостаточно, взять хоть те же гермидраки несчастные, или снейджеры, то в фем это никто не тащщит. Чо, не привлекает натягивание черт идеального мужчины на девку? А из парня делать девку (себя) - это нормально, в порядке вещей. Вот, кстати, пока писала, сама поняла, в чем, собственно, вся загвоздка. Какой, нахрен, из девки брутальный семе? Никакой. Никому не нужно это, с ума, что ли, посходили, девка - и семе... Тут целая куча всего вскрывается, смотрите:
1) Слэшеры - натуралы. Внезапно, множество слэшеров натуралы. Периодически - с легким флером бисексуальности. Я не про девочек-яойщиц сейчас, которые някаются по углам, от них и контента толком нет. Я про авториц-писунов, который этот самый контент выдают. В основном, сужу по ГПшникам, конечно, я там структуру фандома наиболее четко себе представляю.
2) Соответственно, ориентация идет на главного героя - мужчину. Как ни крути. *сие зарубает на корню все начинание*
3) Девушка, как брутальный семе. Я попыталась сейчас себе представить такую главную героиню текста, которая должна быть по всем параметрам не хуже главного героя. Которая заставила бы фапать на себя аудиторию, не являясь при этом мужиком в юбке. Я плохо представляю себе такого персонажа, честно говоря. Это должно быть что-то исключительное, например, брать любой канон - кто там сможет стать такой разноплановой героиней? Чтобы и сюжет тянуть, и любовную линию, и фапабельность должна иметь место быть - причем не женская фапабельность, а с налетом мужской, агрессивной - и при этом еще и какой-нибудь жуткой бучей не смотреться. Вот, кстати, опять же, пишу и понимаю, что сложно, но можно. Задача, в общем-то, решаемая, взять бы и поставить во главе угла какую-нибудь прекрасную Цунаде. Но тут прямо очень хорошо надо знать, что именно ты пишешь, и что хочешь получить.
4) Тут, в общем-то, тоже запарки. Если есть прекрасная главная героиня, который не сидит унылым комком в углу, а такая вся из себя чудесная и не хуже мужчины-героя, то понятно, что автор, и скорее всего, читающие, будут себя с ней ассоциировать. (Писать так, чтобы себя ни с кем не ассоциировать - это у нас не каждый автор умеет, а хрен да маненько. и не мне им советовать, угу. Да и потом, редко кто дрочит взглядом со стороны) Но тогда получается что? Ассоциируем себя с героиней, и дрочим на ее предмет обожания? Выходит, вторая героиня тоже должна быть дрочибельна и интересна, а не просто так погулять вышла. А кому не слабо написать так женщину, чтобы на нее фапать было интересно? У меня такое ощущение, что мне - слабо. Хотя, если мочь, если, опять же, не упираться башкой в то, что все песни у нас о любви, если писать о чем-то еще - да хотя о политике, млять, или о войне, или экшн какой-никакой, и плясать не от любви, а от дружбы - то, наверное, может же получиться?! Фуф. Кстати, про женскую дружбу очень хорошо пишет Ассиди. Правда у нее, хехехе, девочки отыгрывают парней, ну, наверное, потому и читается хорошо. Там сексуальной подоплеки вообще нет, и там не про любовь, вернее, не про ту любовь, не про невозможность встречаться, и не про "ах, все узнают о моей ориентации". Там у героинь голова вообще не о том болит. И это здорово. Больше ничего путевого я и не припомню, честно говоря.
А, и еще, кстати говоря - возможно, проблема существует исключительно у меня в голове. Народ же читает весь этот фем и нахваливает. И слэш, где из героев девок делают - тоже читает. Одну меня вечно что-то не устраивает)))