Angry fancy goldfish in pajamas
Автор: Lady Aribet
Название: Наруто Узумаки. «Мои университеты». Отрывок из книги.
Фандом: Наруто
Персонажи: Наруто, Джирайя
Размер: мини
Ворнинг: никанон
Категория: джен
Жанр: зарисовка, одна из тысячи.
Рейтинг: G
Дисклеймер: С миру по нитке - графоману фанфик. Нигде не мое.
читать дальшеВечером мы с эро-саннином двинулись в путь. Ума не приложу, как он может быть одновременно таким собранным и несобранным одновременно.
Саннин долго упирался, но мне все же удалось вытолкать его из уюта гостиницы «Под лопухом» на простор дороги, уходящей в закат. Саннин сказал, что уходить куда-то в ночь – самая дурацкая затея из всех, которые он когда-либо слышал, но мы сидели под этим проклятым лопухом целую неделю, а я не продвинулся ни на шаг. Эро-саннин сказал мне, что я должен иметь совесть, а пока что, по его словам, я имею лишь его в усталый мозг. Вообще, он знал, с кем связывается, так что пусть идет и не жалуется, вот.
Саннин покорно шагал по дороге, поднимая пыль, но при этом все-таки жаловался, вспоминая ту, эту и вон ту, с которыми он не успел познакомиться поближе из-за одного маленького нахала. По-моему, он перегибает палку. Одно дело – я, мне вообще-то по возрасту положено на девчонок заглядываться, но я держу себя в руках, и потом, какой смысл на них заглядываться? Девчонки и есть девчонки, две руки, две ноги, много нахальства, немного писка и визга. Смотреть, в общем-то, не на что, говорить с ними не о чем, есть, знаете ли, и другие интересные темы, кроме мальчиков и нарядов. Делать мне как будто нечего, о мальчиках разговаривать. Но саннину все по фигу, у него не только крышу, ему весь чердак срывает, как только увидит девушку из тех, что в его вкусе. Хотя вкусы у него, конечно…
Солнце медленно садится, и мы идем по узкой тропинке, и в обе стороны от нас – зеленое волнистое море травы. Трава огромная, ну просто гигантская же! Саннину по грудь, а некоторые травинки – я мерил, - до подбородка и выше достают. Обалдеть можно! Ну надо же, простая трава, а такая высокая. Саннин, правда, сказал, что это не просто трава, а, говорит, пшеница. Странная в этих краях пшеница, высокая и зеленая какая-то. Саннин сказал, что она еще не созрела, когда созреет – станет желтой, ее соберут, вытрясут из колосьев, и что рамен вот тоже делают из пшеницы, ну обалдеть можно. Ну я, конечно, не идиот, я знаю, из чего рамен делают, ну одно дело – знать, а другое – топать вот так среди огромной зеленой травы, которая потом станет пшеницей. На некоторых стебельках травы сидели противные какие-то жуки, и я все не хотел идти мимо этих жуков, а ну как они мне на голову спрыгнут? Фу, гадость. Саннин сказал, что им делать нечего – мне на голову прыгать, но все же, все же, бдительность еще никому не мешала.
Хорошо все-таки, что мы все же вылезли из-под этого лопуха, закат сегодня был таким… таким, ну вы знаете, когда все вокруг вот медленно темнеет, а солнце неторопливо и лениво тонет вдали за горизонтом, только последний ломтик еще виден, а потом пуффф! – и нет солнца, село оно, и в груди от вот этого вот ощущения слегка тянет так, и становится немного грустно от того, что этот день закончился, и одновременно не грустно, хочется бегать и орать, ну потому что оно такое вот все, и жить хорошо. Не знаю, понимает ли это саннин, или нет, он идет и думает о чем-то, молчит, совсем задумался. А я вот думаю сейчас про Какаши-сенсея – как он там? Видит ли этот закат, или в книжку уткнулся? И Сакура, что она сейчас делает? А когда я начинаю думать про Саске, становится грустно, потому что эро-саннин сказал, что у Орочимару не одно, а многие убежища под землей. Ну ему самому, наверное, хорошо, он же змея подколодная, что значит – под колодой живет, в земле. А Саске – как он там под землей сидит постоянно? Солнышка теплого не видит, дурак! Дать бы ему по уху, ну честное слово. Хотя, вы знаете, если он сейчас появился, я бы, наверное, и по уху ему не дал. Лишь бы появился. Живой и здоровый. Без третьей ноги, или рога во лбу, или чего еще Орочимару ему там придумает, извращенец подколодный!
Солнце совсем зашло, и поле незаметно кончилось, вернее, не кончилось, ушло вбок, а мы пошли в другой. На небе звезды, темно, холодно, но все равно лучше, чем без дела сидеть. Темно, значит, холодает. По дороге белый какой-то туман стелется, странный какой-то туман. Идем мы и вдруг что-то где-то ка-ак заскрипит. Я аж подпрыгнул! Вокруг нет ничего, даже трава не такая высокая и растет не так, а какими-то клочками. И по дороге какая-то ерунда на нас едет медленно, катится кувырком, и ни чакры у нее, ничего…. Вот вы знаете, я ничего не боюсь! Совсем ничего, но духи и призраки всякие… с ними ж просто так не справишься. Поэтому я и вскарабкался на саннина, как на дерево, не то, что бы что, но так, на всякий случай. Саннин меня с шеи снял, рассмеялся и говорит – это перекати-поле. Растение такое. Ну надо же, чего только не выдумают.
А мы дальше пошли, и тут справа от нас, недалеко от дороги, показалось новое поле. Только заросшее не пшеницей. Совсем не пшеницей. Вот представьте себе – огромное поле под луной, и на нем стоят такие громадины… ну я даже не знаю, как вам их описать. С одной стороны, они похожи на гигантских птиц, наклонивших свои клювы к земле, словно они искали там червяков. Многие из них застыли неподвижно, но некоторые все еще шевелились, поднимали длинные носы-клювы к темному небу, и тихий жуткий скрежет проносился над землей. Обалдеть просто, какая жуть страшная. С другой стороны, они поблескивали в свете луны, и ясно было, что они механические, ну не настоящие совсем, никакие это не птицы, а странные механизмы, каких и возле Конохи полно.
- Что это такое? – спросил я у саннина, ткнув пальцем в сторону странных громадин.
- Нефтяные вышки, - пожал плечами тот. Тоже уставился на эти самые вышки, замер. Туман полз по дороге, окутывая щиколотки холодом, и я запрыгал на одной ноге, чтобы согреться.
- Что такое нефтяные вышки? – спросил я.
- Такие механизмы, - сказал Джирайя, - Видишь, они качают нефть.
- Откуда они ее качают? Зачем? Что такое нефть, и с чем ее едят?
- Нефть не едят, - сказал саннин, пошел дальше по дороге, и его волосы тоже серебрились в свете луны, - Нефть нужна для того, чтобы эти механизмы работали.
- А они работают только для того, чтобы ее качать?
- Ну… - Джирайя почесал в затылке, - Нефть нужна не только для механизмов, да и не для всех она подходит. Еще из нее делают факелы.
- А откуда тут эти вышки?
- Не знаю, - сказал саннин, - Они все время тут были. Раньше, правда, работало гораздо больше… сейчас осталось всего несколько штук
- А почему их не остановят?
- Если честно, никто не знает, как их остановить.
- А если их убрать? – спросил я, - Снести как-нибудь там, сжечь?
- Тут вся округа загорится, - ухмыльнулся Джирайя, - Нефть очень хорошо горит, и наверное, если тут рванет, горячие брызги разлетятся во все стороны. И пшеница сгорит.
- Удивительно, - пробормотал я, остановился, чтобы рассмотреть громадины получше. Ну да же, чего только не придумают. Нефть какую-то придумали, вышки, чтобы ее качать придумали, только зачем она – не придумали… Саннин шагал быстро, и мне пришлось поднажать, чтобы угнаться за ним.
Название: Наруто Узумаки. «Мои университеты». Отрывок из книги.
Фандом: Наруто
Персонажи: Наруто, Джирайя
Размер: мини
Ворнинг: никанон
Категория: джен
Жанр: зарисовка, одна из тысячи.
Рейтинг: G
Дисклеймер: С миру по нитке - графоману фанфик. Нигде не мое.
читать дальшеВечером мы с эро-саннином двинулись в путь. Ума не приложу, как он может быть одновременно таким собранным и несобранным одновременно.
Саннин долго упирался, но мне все же удалось вытолкать его из уюта гостиницы «Под лопухом» на простор дороги, уходящей в закат. Саннин сказал, что уходить куда-то в ночь – самая дурацкая затея из всех, которые он когда-либо слышал, но мы сидели под этим проклятым лопухом целую неделю, а я не продвинулся ни на шаг. Эро-саннин сказал мне, что я должен иметь совесть, а пока что, по его словам, я имею лишь его в усталый мозг. Вообще, он знал, с кем связывается, так что пусть идет и не жалуется, вот.
Саннин покорно шагал по дороге, поднимая пыль, но при этом все-таки жаловался, вспоминая ту, эту и вон ту, с которыми он не успел познакомиться поближе из-за одного маленького нахала. По-моему, он перегибает палку. Одно дело – я, мне вообще-то по возрасту положено на девчонок заглядываться, но я держу себя в руках, и потом, какой смысл на них заглядываться? Девчонки и есть девчонки, две руки, две ноги, много нахальства, немного писка и визга. Смотреть, в общем-то, не на что, говорить с ними не о чем, есть, знаете ли, и другие интересные темы, кроме мальчиков и нарядов. Делать мне как будто нечего, о мальчиках разговаривать. Но саннину все по фигу, у него не только крышу, ему весь чердак срывает, как только увидит девушку из тех, что в его вкусе. Хотя вкусы у него, конечно…
Солнце медленно садится, и мы идем по узкой тропинке, и в обе стороны от нас – зеленое волнистое море травы. Трава огромная, ну просто гигантская же! Саннину по грудь, а некоторые травинки – я мерил, - до подбородка и выше достают. Обалдеть можно! Ну надо же, простая трава, а такая высокая. Саннин, правда, сказал, что это не просто трава, а, говорит, пшеница. Странная в этих краях пшеница, высокая и зеленая какая-то. Саннин сказал, что она еще не созрела, когда созреет – станет желтой, ее соберут, вытрясут из колосьев, и что рамен вот тоже делают из пшеницы, ну обалдеть можно. Ну я, конечно, не идиот, я знаю, из чего рамен делают, ну одно дело – знать, а другое – топать вот так среди огромной зеленой травы, которая потом станет пшеницей. На некоторых стебельках травы сидели противные какие-то жуки, и я все не хотел идти мимо этих жуков, а ну как они мне на голову спрыгнут? Фу, гадость. Саннин сказал, что им делать нечего – мне на голову прыгать, но все же, все же, бдительность еще никому не мешала.
Хорошо все-таки, что мы все же вылезли из-под этого лопуха, закат сегодня был таким… таким, ну вы знаете, когда все вокруг вот медленно темнеет, а солнце неторопливо и лениво тонет вдали за горизонтом, только последний ломтик еще виден, а потом пуффф! – и нет солнца, село оно, и в груди от вот этого вот ощущения слегка тянет так, и становится немного грустно от того, что этот день закончился, и одновременно не грустно, хочется бегать и орать, ну потому что оно такое вот все, и жить хорошо. Не знаю, понимает ли это саннин, или нет, он идет и думает о чем-то, молчит, совсем задумался. А я вот думаю сейчас про Какаши-сенсея – как он там? Видит ли этот закат, или в книжку уткнулся? И Сакура, что она сейчас делает? А когда я начинаю думать про Саске, становится грустно, потому что эро-саннин сказал, что у Орочимару не одно, а многие убежища под землей. Ну ему самому, наверное, хорошо, он же змея подколодная, что значит – под колодой живет, в земле. А Саске – как он там под землей сидит постоянно? Солнышка теплого не видит, дурак! Дать бы ему по уху, ну честное слово. Хотя, вы знаете, если он сейчас появился, я бы, наверное, и по уху ему не дал. Лишь бы появился. Живой и здоровый. Без третьей ноги, или рога во лбу, или чего еще Орочимару ему там придумает, извращенец подколодный!
Солнце совсем зашло, и поле незаметно кончилось, вернее, не кончилось, ушло вбок, а мы пошли в другой. На небе звезды, темно, холодно, но все равно лучше, чем без дела сидеть. Темно, значит, холодает. По дороге белый какой-то туман стелется, странный какой-то туман. Идем мы и вдруг что-то где-то ка-ак заскрипит. Я аж подпрыгнул! Вокруг нет ничего, даже трава не такая высокая и растет не так, а какими-то клочками. И по дороге какая-то ерунда на нас едет медленно, катится кувырком, и ни чакры у нее, ничего…. Вот вы знаете, я ничего не боюсь! Совсем ничего, но духи и призраки всякие… с ними ж просто так не справишься. Поэтому я и вскарабкался на саннина, как на дерево, не то, что бы что, но так, на всякий случай. Саннин меня с шеи снял, рассмеялся и говорит – это перекати-поле. Растение такое. Ну надо же, чего только не выдумают.
А мы дальше пошли, и тут справа от нас, недалеко от дороги, показалось новое поле. Только заросшее не пшеницей. Совсем не пшеницей. Вот представьте себе – огромное поле под луной, и на нем стоят такие громадины… ну я даже не знаю, как вам их описать. С одной стороны, они похожи на гигантских птиц, наклонивших свои клювы к земле, словно они искали там червяков. Многие из них застыли неподвижно, но некоторые все еще шевелились, поднимали длинные носы-клювы к темному небу, и тихий жуткий скрежет проносился над землей. Обалдеть просто, какая жуть страшная. С другой стороны, они поблескивали в свете луны, и ясно было, что они механические, ну не настоящие совсем, никакие это не птицы, а странные механизмы, каких и возле Конохи полно.
- Что это такое? – спросил я у саннина, ткнув пальцем в сторону странных громадин.
- Нефтяные вышки, - пожал плечами тот. Тоже уставился на эти самые вышки, замер. Туман полз по дороге, окутывая щиколотки холодом, и я запрыгал на одной ноге, чтобы согреться.
- Что такое нефтяные вышки? – спросил я.
- Такие механизмы, - сказал Джирайя, - Видишь, они качают нефть.
- Откуда они ее качают? Зачем? Что такое нефть, и с чем ее едят?
- Нефть не едят, - сказал саннин, пошел дальше по дороге, и его волосы тоже серебрились в свете луны, - Нефть нужна для того, чтобы эти механизмы работали.
- А они работают только для того, чтобы ее качать?
- Ну… - Джирайя почесал в затылке, - Нефть нужна не только для механизмов, да и не для всех она подходит. Еще из нее делают факелы.
- А откуда тут эти вышки?
- Не знаю, - сказал саннин, - Они все время тут были. Раньше, правда, работало гораздо больше… сейчас осталось всего несколько штук
- А почему их не остановят?
- Если честно, никто не знает, как их остановить.
- А если их убрать? – спросил я, - Снести как-нибудь там, сжечь?
- Тут вся округа загорится, - ухмыльнулся Джирайя, - Нефть очень хорошо горит, и наверное, если тут рванет, горячие брызги разлетятся во все стороны. И пшеница сгорит.
- Удивительно, - пробормотал я, остановился, чтобы рассмотреть громадины получше. Ну да же, чего только не придумают. Нефть какую-то придумали, вышки, чтобы ее качать придумали, только зачем она – не придумали… Саннин шагал быстро, и мне пришлось поднажать, чтобы угнаться за ним.
@темы: (c) Lady Aribet, Lady Aribet фанфики, Джирайя-сама, Фанфики, Нарутень
йа малолетний гопник, да, и аццкий тормоз.
хыхыхы
(это я, очень похоже)
), вскоре послала сабжа послала мне гневную смску, типа, променяла ты меня, Катерина, на хз кого, ты мне больше не дружок и не пИсай в мой горшок.
антивирусник у нее сдох. Вот ведь люди, а, ради антивирусника и не такую обиду проглотить готовы...
вытворяет!!!
